Зана, самка снежного человека

Иногда снежных людей встречают в Абхазии. Мингрелы называют их очо-кочи, а абхазцы – абнауаю.
Когда-то в местных горах обитало много странных человекообразных существ.
Заселяя эти территории много веков назад, людям пришлось истреблять их, изгонять…

Старики помнят немало преданий о кровопролитных битвах. А более свежие истории – о совсем недавних встречах со странными существами – могут рассказать пастухи и охотники. Причем охотники не только видели снежных людей. Им приходилось убивать их, ловить…

О поимке одного абнауаю я и хотел бы рассказать в этом очерке. Точнее – ОДНОЙ абнауаю…

В 1962 году московский зоолог Александр Машковцев побывал в Абхазии, собирая свидетельства очевидцев о встречах с абнауаю. Самую невероятную историю он услышал от жителей селения Тхина (Очамчирский район). По словам селян, в середине XIX века их предки поймали и приручили самку снежного человека.

До самой смерти, в 80-90-х годах, она жила в селении. Здесь же и похоронена. Абхазские долгожители прекрасно помнили ее. Очень подробно рассказывали о существе 105-летний Ламшацв Сабекиа и его сестра Дигва Сабекиа, примерно 120-летние Нестор Сабекиа и Куона Кукунава, а также примерно 130-летний Алыкса Цвижба… Я пишу «примерно» потому, что когда эти долгожители родились, паспортов и свидетельств о рождении в горных селах не существовало. Потом, в 30-х годах ХХ века, советская власть ввела паспортную систему. Возраст определяли как бы примерно, опираясь либо на устное заявление самого человека, либо на ключевые события местной жизни….

Самку прозвали Заной, и Зана откликалась на кличку.
Неужели на кладбище селения есть могила настоящего снежного человека?!

* * *
Рассказом Машковцева очень заинтересовался профессор Борис Федорович Поршнев, советский ученый, автор многочисленных печатных работ о реликтовых гоминоидов. Именно с его именем связано создание новой науки – «гоминологии» (в 1963 году).

Поршнев потратил немало времени, чтобы собрать сведения о Зане. Более-менее точное место поимки Заны установить не удалось.

Есть несколько вариантов:
"- в горных лесах Задан
"- близ морского побережья Очамчирского района
- немного южнее, то есть на территории современной Аджарии…

Исходя из того, что имя Зана близка к грузинскому «занги» (то есть, «темнокожий»), исследователи склонны считать более верным третий вариант.

Встреча Заны с охотниками не была случайна. Можно предположить, что кто-то заказал поймать странное существо, живущее в горных лесах. Польстившись на вознаграждение, охотники выследили самку снежного человека, подкараулили и набросились. Рассказывают, что Зана отчаянно сопротивлялась. Чтобы усмирить, ее поколотили дубинками, а потом связали и набили рот войлоком. Ноги сковали бревном-колодкой. Заказчик перепродал самку абнауаю князю Д. М. Ачба, владельцу Зааданских лесов. Когда диковинное существо надоело, князь отдал его своему вассалу X. Челокуа. В свою очередь Челокуа подарил ее гостю - дворянину Эдги Генаба. Есть такой обычай у кавказских народов: дарить гостю то, что его очень заинтересует…

Генаба отвез связанное существо в свою усадьбу, находящуюся в селении Тхина на реке Мокви (около 80 км. от Сухуми).
Сперва Зану держали в загоне, сделанном из вкопанных бревен. Поскольку пленница вела себя буйно и неоднократно пыталась бежать, в загон не заходили.
Когда приходило время кормления, к загону приставляли лестницу. Человек поднимался над загоном и бросал вниз пищу…
Зана выкопала в земле яму. В ней и спала.

* * *
Года через три пленница начала привыкать к неволе.
И ее поселили в другом загоне – плетенном, с навесом, он находился рядом с домом, где жил князь…
Здесь Зана жила круглогодично, и в снег, и в летнее пекло. (Теплое время года, к слову сказать, она не любила.
Получив свободу, летом часто ложилась освежиться в горный источник с ледяной водой. Рядом с буйволами…)

Спала в яме, которую выкопала себе. На селян, глазеющих на нее сквозь прутья загона, не обращала внимания. А если те пытались расшевелить ее, засунув в щель палку, самка приходила в ярость. Вырвав палку, могла с воплями бросить ее в людей…

Первое время Зану держали на привязи. Затем начали отпускать.
Пленница стала бродить по окрестностям, возвращаясь ко времени кормежки в свой загон.
Людей она сторонилась. Если по дороге встречала детей, пастухов или домашний скот, то прогоняла, бросая камни и палки.

Старожилы не помнят случаев, когда Зана нападала бы на людей первой. Если ее доставали, то приходила в ярость. В гневе была страшна. Могла укусить. Поэтому, встретив Зану где-нибудь за околицей, взрослые ее старались не дразнить – обходили стороной…

* * *
За десятилетия жизни в абхазском селе Зана разговаривать не научилась. Хотя немой не была. Иногда бормотала что-то – нечленораздельно…
К своей кличке «Зана» привыкла и подходила, когда ее звали.
Слушалась только своего хозяина – Эдги Генабу.

По его приглашению могла войти в дом, хотя крытые каменные строения не любила. Генабу часто развлекал гостей, во время дружеского застолья подзывая Зану. Получив угощения с хозяйского стола, самка тут же уходила. Ела она все, что давали: кусок мяса, вареную картошку, мамалыгу…

Иногда хозяин наливал вина. Выпив, Зана сперва приходила в хорошее настроение, а потом засыпала…

До самой смерти она ничуть не изменилась. В шкуре не было седых волосков, зубы не выпадали… Самка до последнего дня была сильная, выносливая и быстрая. Она бегала быстрее лошади. Переплывала горную реку Мокви даже во время разлива. Пятипудовый мешок поднимала одной рукой и несла в гору. Неуклюже, но быстро залезала на деревья за фруктами и орехами. Обожала возиться с камнями, разбивая их друг о дружку…

Но обучить ее каким-либо трудовым навыкам или ремеслу (например, плетение циновок) не удалось. Она научилась только высекать из кремня искры, чтобы поджечь клочок сухого лишайника. Со временем ее выдрессировали вертеть ручной жернов, принести дрова, отнести мешок на мельницу, снять с хозяина сапоги…. Она запомнила, как надо сажать овощи, но делала это как бы механически. Зачастую закапывала в землю не корни растения, а ботву, и корни оставались на поверхности…

Ездить на лошади Зана тоже не научилась. Все время выпадала из седла.
Процесс обучения осложняло то, что лошади панически ее боялись – шарахались…
Несколько раз ее пытались одеть. Платья она рвала в клочки. В конце концов, приучили носить что-то вроде набедренной повязки.
Повозившись какое-то время, Генаба оставил любые попытки одомашнить ее, очеловечить.

* * *
Теперь пора хоть примерно описать это странное существо. Кто-то из прежних владельцев выжег на щеке Заны тавро и проколол уши. Как для сережек. Хотя ни хозяин, ни кто-либо еще и не пытались вдеть в уши сережки…

Самка снежного человека была высокая, широкая, грузная. Большая отвислая грудь. Большой низкий зад… Все тело, кроме ступней и ладоней, покрывали черно-рыжеватые волосы. В нижней части тела они были длинные, с ладонь.

На голове волосы - еще длиннее. Черные, блестящие, они, как грива, ниспадали на плечи и на спину. Волосы на голове росли от самых бровей, а брови были густые, широкие. Шерсти на лице почти не было. Выражение лица – совершенно дикое, животное.

Руки и ноги мускулистые. Пальцы на руках – толстые, длинные. И довольно подвижные. Особенно - большой палец. Когда Зана была в ярости, она имела привычку судорожно растопыривать пальцы… В общем, красавицей самку снежного человека назвать трудно. И сексуально привлекательной – тоже.

Тем не менее время от времени у нее бывали половые контакты с мужчинами из селенья. О любовниках Заны болтали разное. Например, что это – сам хозяин, Эдги Генаба…

В конце концов, это не важно. Принципиально важно другое: самка снежного человека была настолько генетически близка человеку, что несколько раз сумела забеременеть. Такое возможно лишь между очень близкими биологическими видами. Шимпанзе может изнасиловать туристку, но туристка от этого никогда не забеременеет. И наоборот, если мужчина – зоофил, и ему вдруг приглянулась самка-шимпанзе…

После родов Зана несла ребенка-полукровку к ближайшему горному источнику – обмыть. Надо ли говорить, что ее новорожденные после купания в ледяной воде долго не жили… Впоследствии люди стали отнимать у Заны только что родившихся детей. Так в селенье появились два сына и две дочери, происшедшие от самки снежного человека.

Двух – девочку по имени Гамас и мальчика Хвит – усыновила и удочерила жена Генаба. Не знаю, насколько правомочно употребить глагол «удочерить». Во всяком случае, они жили одной семьей, под одной крышей, и жена Генаба воспитывала их, как своих детей… Старших детей Заны звали Джонд (сын) и Коджанар (дочь).

* * *
Бурцев позвонил в Москву, чтобы доложить о результате своих раскопах учителю – профессору Поршневу.
Борис Федорович пришел в ярость: как, без меня?!
И пообещал устроить публичную выволочку…
Несмотря на неудачу и грядущие неприятности, Бурцев был готов продолжить поиски.
Но тут Кентон Генаба, последний потомок рода, вдруг запретил рыться на фамильном кладбище.
Может, с ним связался Поршнев?
Каждый «квадрат» внимательно осмотрели – искали старые заброшенные могилы.
Таковых оказалось семь штук.
Наиболее интересной оказалась та, что находилась в четырех метрах от могилы Хвита.
Длина ее была около полутора метров.
И останки покоились на глубине около метра…
Вероятно, выкопать более глубокую могилу помешали слои все того же известняка.
Нижняя часть скелета не сохранилась – грунтовые воды.
И череп оказался раздавлен.
Но верхняя и средняя части скелета сохранились хорошо, и по ним было видно, что женщину похоронили в очень странной позе.
Она лежала на боку, подтянув колени к груди.
Может, именно поэтому старики говорили, будто Зану похоронили как-то не так?
То, что в могиле покоится не мужчина, а женщина, археологи определили по зеркалу, лежащему в изголовье.
Зеркало - почти непременный атрибут женского захоронения в Абхазии.
Остатки гроба найдены не были.
Возможно, женщину похоронили, завернув в саван.
Так вполне могли поступить с некрестью…
Кроме того, привлекли размеры нижней челюсти, сохранившиеся на остатках черепа.
Очень высокие и массивные.
Зубы крепкие, сильно выступающие вперед…
А верхняя часть черепа – какая-то вытянутая, шлемообразная.
Ну как не вспомнить описание гималайского снежного человека?
Найденные кости были упакованы и отправлены в Москву – на изучение.
А исследователи решили заодно вскрыть еще и могилу сына Заны - Хвита.
Несмотря на то, что старики предостерегали, что если будет тронута могила такого человека, как Хвит, то небо прогневается…
На небе не было ни облачка.
Ученые восприняли все сказанное буквально, усмехнулись и приступили к раскопкам.
Когда они докопали до костей, внезапно небо почернело.
Началась сильнейшая гроза…
Пришлось продолжить изыскания в несколько другом направлении.
Бурцев решил отыскать прямых потомков Заны.
Исследователь объездил окрестности, разговаривая со стариками.
Всплыли некоторые подробности почти 80-летней давности.
Так, стала известна фамилия одного из любовников снежного человека.
Когда в 30-х годах ХХ века проводилась перепись населения (и паспортизация), детей Заны записали на фамилию одного тхинского пастуха.
А у пастуха в то время уже были восемь детей от двух жен.
Когда ему «добавили» еще четырех, законные дети возмутились.
И тогда пастух признался, что когда-то он баловался с той дикаркой.
Так что ее дети вполне могут быть его…
Бурцев встретился со всеми детьми и внуками Хвита, поговорил и сфотографировал.
О совсем происхождении они знали, но относились совершенно равнодушно.
Так, Рая (дочь Хвита от второго брака, 1934 года рождения) сказала мимоходом:
- Говорят, мою бабушку нашли в лесу…
И все.
Только с Шаликуа, сыном Хвита, встретиться не удалось.
Внук Заны разбился в горах…

* * *
Когда Бурцев вернулся в Москву, профессор Поршнев устроил исследователю образцово-показательную порку.
За то, что тот приступил к поискам могилы Заны без его ведома…
Выслушал его доклад на семинаре активистов, занимающихся проблемой реликтовых гоминоидов, и поднял вопрос ребром.
Но мнения активистов разделились.
Одни осуждали.
Другие – одобрили действия Бурцева.
Среди поддержавших были Александр Александрович Машковцев и Петр Петрович Смолин, руководитель семинара, созданного при Дарвинском музее.
В конце концов Поршнев признал, что инициатива была полезная – для общего дела…
И благословил на дальнейшие поиски.

* * *
Следующий раз Бурцев отправился на поиски могилы Заны лишь в 1975 году.
На этот раз – при солидной поддержке.
Так, экспедицию организовал журнал «Вокруг света» при содействии институтов Этнографии и Археологии АН СССР.
Кроме Бурцева, было еще пять участников.
Консультировали экспедицию Вадим Бжания, руководитель археологической экспедиции Института археологии АН СССР, и профессор Н.И. Бурчак-Абрамович.
На этот раз кладбище прочесывали основательно.
Территорию, заросшую колючим кустарником, выкосили и разбили на квадраты.
Каждый «квадрат» внимательно осмотрели – искали старые заброшенные могилы.
Таковых оказалось семь штук.
Наиболее интересной оказалась та, что находилась в четырех метрах от могилы Хвита.
Длина ее была около полутора метров.
И останки покоились на глубине около метра…
Вероятно, выкопать более глубокую могилу помешали слои все того же известняка.
Нижняя часть скелета не сохранилась – грунтовые воды.
И череп оказался раздавлен.
Но верхняя и средняя части скелета сохранились хорошо, и по ним было видно, что женщину похоронили в очень странной позе.
Она лежала на боку, подтянув колени к груди.
Может, именно поэтому старики говорили, будто Зану похоронили как-то не так?
То, что в могиле покоится не мужчина, а женщина, археологи определили по зеркалу, лежащему в изголовье.
Зеркало - почти непременный атрибут женского захоронения в Абхазии.
Остатки гроба найдены не были.
Возможно, женщину похоронили, завернув в саван.
Так вполне могли поступить с некрестью…
Кроме того, привлекли размеры нижней челюсти, сохранившиеся на остатках черепа.
Очень высокие и массивные.
Зубы крепкие, сильно выступающие вперед…
А верхняя часть черепа – какая-то вытянутая, шлемообразная.
Ну как не вспомнить описание гималайского снежного человека?
Найденные кости были упакованы и отправлены в Москву – на изучение.
А исследователи решили заодно вскрыть еще и могилу сына Заны - Хвита.
Несмотря на то, что старики предостерегали, что если будет тронута могила такого человека, как Хвит, то небо прогневается…
На небе не было ни облачка.
Ученые восприняли все сказанное буквально, усмехнулись и приступили к раскопкам.
Когда они докопали до костей, внезапно небо почернело.
Началась сильнейшая гроза…

* * *
В своих записках об этих раскопках Бурцев рассказывает, что, кроме грозы, эксгумация останков Хвита ему аукулась странным заболеванием.
Когда он приехал в гости к Юрию Воронову, чтобы рассказать об успехах, то внезапно потерял сознание.
Юрий Николаевич вызвал «скорую».
Медики привели ученого в чувство и уехали.
Но состояние здоровья Бурцева нельзя было назвать хорошим.
Его то бросало в жар, то знобило.
Когда он ехал из Сухуми в Москву, проводники на каждой станции пытались его высадить – вызывали бригаду «скорой помощи» из неотложки.
Сам Бурцев с температурой около 40 градусов не был в состоянии отбиваться от медиков.
Он возвращался в Москву не один, а вместе с Владимиром Лавинским, одним из участников экспедиции.
Так вот, Бурцев попросил не отдавать его санитарам…
Лавинский сдержал обещание.
Только когда поезд прибыл в Москву, а на перроне уже стояла очередная карета «скорой помощи», вызванной проводниками, Бурцев дал себя госпитализировать.
Его доставили в инфекционное отделение Центральной клинической больницы.
Почему в «кремлевку», а не в обычную больницу?
Бурцев предъявил корочки, что он - аспирант Академии общественных наук при ЦК КПСС…
Медики «кремлевки» не смогли определить характер заболевания.
Три недели проводили курс «симптоматического лечения».
Что это такое?
Если утрировать, то симптоматическое лечение выглядит примерно так.
У тебя болит голова?
Прими таблетку от головной боли…
У тебя высокая температура?
Сейчас сделаем укол, собьем температуру…
И так далее.
В конце концов, все-таки выходили.
И, действуя методом исключения, пришли к выводу, что, возможно, пациент где-то подцепил москитную лихорадку.
Последний случай заболевания москитной лихорадкой был… в 1918 году.
После этого – право же! – стоит задуматься, насколько безопасно вскрывать старые могилы.
Есть даже предание, будто вторая мировая война началась оттого, то ученые вскрыли могилу Тамерлана…

* * *
Женский череп был восстановлен в лаборатории пластической реконструкции при Институте этнографии.
Руководил центром уже не профессор Герасимов (он умер в 1970 году), а Галина Вячеславовна Лебединская.
Лебединская не стала лепить лицо женщины по найденному черепу, как это делал Герасимов.
Галина Вячеславовна нарисовала портрет.
Получилось что-то слишком африканское.
Впрочем, антропологи, изучавшие остатки черепа, тоже пришли к выводу, что он мог принадлежать женщине с африканскими корнями.
Таким образом, появилось два сомнения.
Первое: что найденный череп принадлежит Зане.
И второе: если череп Заны, то, не исключено, что она не самка снежного человека, а просто… негритянка.
Негры в Абхазии – это не из области ненаучной фантастики.
Известно, что Петр I привез в Петербург немало негров.
Их называли «арапами», а позднее – «арапами Петра Великого».
Тех «арапов», которые не смогли акклиматизироваться в северной столице России, Петр I дарил абхазским князьям.
Так на территории Абхазии оказалось немало негров.
Их потомки живут там до сих пор, утратив от вливания другой крови свой природный черный цвет.
Этой версии происхождения Заны придерживается немало антропологов, археологов, историков…
Как в самой Абхазии, так и в России в целом.
Другое дело, что люди, которые видели Зану, утверждали, что она была «волосатая и дикая».
Неувязочка выходит.
Вряд ли Зана была негритянкой.
Пусть даже и несколько одичавшей…
Более правдоподобной кажется версия, согласно которой экспедиция раскопала могилу, в которой действительно была похоронена не Зана, а самая настоящая негритянка или мулатка.

* * *
Теперь вернемся к останкам Хвита.
По мнению антропологов, череп сына Заны относится к типу австралоидов.
То есть, к… папуасам.
Продольный диаметр черепа, выступ надбровных дуг, минимальная ширина лба, размеры надглазничного рельефа и прочие показатели у черепа Хвита превышают максимальные величины не только современного человека, но и некоторых ископаемых черепов.
В то же время изгиб лба имеет слишком малую высоту.
Если сравнивать с ископаемыми черепами, то череп Хвита больше похож на черепа времен неолита Вовниги II.
Есть и диковинка – так называемая «кость инков», у людей встречается крайне редко…
Как бы то ни было, череп очень интересный.
Он нуждается в дальнейшем изучении…

* * *
Третья поездка Бурцева в Абхазию, предпринятая в 1978 году, была достаточно нетрадиционная.
Чтобы найти могилу Заны, ученый привез с собой трех экстрасенсов – двух женщин и одного мужчину.
По дороге на кладбище экстрасенсы между собой переругались.
Так что на территорию кладбища вошла лишь одна, Нина В.
По словам Бурцева, эта женщина обладала большой силой.
Когда Нина, не зная, что перед ней как раз могила Хвита, пыталась приблизиться к ней, то начиналась сильная рвота.
На словах экстрасенс пояснила, что здесь похоронен мужчина, очень агрессивный и почему-то очень злой на нее…
Отыскать могилу Заны Нина не смогла.
Сказала, что ей препятствуют какие-то силы, справиться с которыми она не может…
Пришлось увести Нину с кладбища.
Вместо поисков Заны Бурцев навестил Раю, дочь Хвита.
Та работала почтальоном в Ткварчели.

Узнав, что в Абхазии работает большая московско-тбилисская экспедиция, занимающаяся изучением долгожителей, Бурцев попросил ученых взять кровь на анализ у Раи.
Лаборанты приехали прямо в почтовое отделение и взяли анализ крови.
Результат генетического анализа неизвестен.
Кровь брала на анализ не московская, а грузинская сторона экспедиции.
Когда Бурцев через какое-то время пытался навести справки, начался грузино-абхазский конфликт.
Никто ничего не знал.
И вообще – людям было уже не до науки…

* * *
Через много лет, в 2004 году, Бурцев снова побывал в Тхине.
Снова отыскал Раю, дочь Хвита.
Энергичная, высокая 67-летняя женщина жила в пригороде Ткварчела.
Квартиру в городе она бросила: найти работу невозможно.
Работала в одной из организаций Красного Креста.
Выращивала овощи в огороде.
Тем и жила…
Когда Бурцев приехал, в гостях у Раи гостила Манана, ее дочка.
То есть, правнучка Заны.
Манана сама мать двоих малолетних девочек.
Это уже праправнучки Заны.
Роберт – сын Раи и правнук Заны– сидел в тюрьме.

* * *
Такая вот грустная и очень российская история о самке снежного человека, когда-то прирученной людьми…

Автор: Из книги А. Масалова «Самые загадочные существа на планете Земля» - Ростов-на-Дону, «Феникс», 2007 год.