Как Жюль Верн видел будущее

Если 8 февраля мы переместимся на около двух веков назад во французский город Нант, то станем свидетелями появления на свет в семье адвоката Верна первенца, которого вскоре окрестят под именем Жюль-Габриель. Нам он известен как отец научной фантастики и автор множества правдивых предсказаний, поначалу казавшихся несбыточными.

Мальчишка мечтал о дальних путешествиях, а его собирались приковать к письменной конторке, чтобы разбирать тяжбы парижских сутяг. Пришлось идти по стопам папаши Пьера. Получив диплом бакалавра, 18-летний Жюль приступает к изучению юриспруденции в Нанте, но в апреле 1847 года отправляется в Париж для сдачи экзаменов за первый год обучения.

Отчий дом юноша покидал без сожалений, но вот свое сердце он оставлял здесь. Его кузина Каролина Тронсон, на которой он оттачивал свое писательское мастерство, посвящая ей многочисленные сонеты и даже небольшую трагедию в стихах для театра марионеток, отвергла притязания Жюля на ее руку и сердце.

После сдачи экзаменов Жюль-Габриель снова возвращается в родные пенаты и пишет для театра две пьесы — "Александр VI" и "Пороховой заговор". На сцене их не увидят, они будут прочитаны в кругу друзей. Если Париж стоил мессы, то театр стоил того, чтобы вернуться в Париж. Приложив фантастические усилия, Жюль Верн уговорил отца и в ноябре 1848 года вернулся во французскую столицу. На следующий год он получил степень лиценциата права с правом работать адвокатом. Однако становиться Кони или Падвой он не спешил. И если адвокат Владимир Ульянов стал журналистом, чтобы в результате сделаться профессиональным революционером, то адвокат Жюль Верн, прежде чем стать всемирно известным фантастом, стал автором пьес.

"Моим первым произведением была небольшая комедия в стихах, написанная при участии Александра Дюма-сына, который был и оставался одним из лучших моих друзей до самой его смерти. Она называлась "Сломанные соломинки" и ставилась на сцене Исторического театра, владельцем которого был Дюма-отец. Пьеса имела некоторый успех, и по совету Дюма-старшего я отдал ее в печать. "Не беспокойтесь, — ободрял он меня. — Даю вам полную гарантию, что найдется хотя бы один покупатель. Этим покупателем буду я! — вспоминал позднее Жюль Верн. — Вскоре мне стало ясно, что драматические произведения не дадут мне ни славы, ни средств к жизни. В те годы я ютился в мансарде и был очень беден".

На скромное жалование отца прожить было невозможно: кроме Жюля в семье росли брат и трое дочерей. Молодой человек устраивается в нотариальную контору, служит банковским клерком и в свободное время занимается репетиторством будущих студентов-юристов; потом трудится секретарем в театре и подрабатывает статьями в журнале. Постепенно выстраиваются приоритеты в творчестве Верна — это путешествия и приключения, история, точные науки и фантастика.

Однажды Жюля Верна пригласили на свадьбу, где он познакомился с сестрой невесты. Чтобы жениться на 26-летней вдове с двумя дочерьми на руках, необходимо было заниматься "настоящим" делом, а не пописывать статейки и дурацкие пьески. Брат невесты Онорины Морель, урожденной де Виан, предлагает стать Жюлю стать биржевым маклером, но для этого нужно внести сумму в 50 тысяч франков. Отец согласился оказать помощь и в январе 1857 года Жюль и Онорина связали себя узами Гименея.

В 1860 году Верн познакомился с одним из самых интересных людей своего времени. 40-летний Надар (Nadar) — так кратко называл себя Гаспар-Феликс Турнашон (Gaspard-Félix Tournachon) — был аэронавтом, фотографом, художником и писателем. Со своей стороны Верн давно интересовался воздухоплаванием и, возможно, это повлияло на выбор темы его первого фантастико-приключенческого романа, работа над которым была завершена к концу 1862 года.

Выходу "Пяти недель на воздушном шаре" (Cinq semaines en ballon) способствовал Александр Дюма и его знакомства в издательских кругах. Пусть читатели не думают, что это только у нас действует принцип "как не порадеть родному человечку". Успех произведения оказался математически просчитанным. Европейская публика в тот момент живо интересовалась приключениями Джона Спика и других путешественников, искавших в неизведанных джунглях Африки истоки Нила. Кроме того, большой интерес вызывали сами по себе полеты на воздушном шаре.

Нужный человек оказался в нужный момент в нужном месте. Вот тут-то и стоит указать на разницу между русским издателем-мироедом, заключившим кабальный договор с Достоевским, и благородными отношениями, связывавшими Жюля Верна и его парижского издателя Пьера-Жюля Этцеля (Pierre-Jules Hetzel). Еще до выхода романа в свет Этцель подписал контракт на 20 лет, в соответствии с которым писатель обязывался передавать Этцелю ежегодно рукописи трех книг, получая за каждый том 1900 франков. После публикации первых пяти романов Жюля Верна его гонорар был увеличен до 3 тысяч франков за книгу.

Несмотря на то что по условиям договора издатель мог свободно распоряжаться иллюстрированными изданиями книг Верна, Этцель выплатил автору за пять выпущенных к тому времени книг компенсацию в размере 5,5 тысяч франков. В сентябре 1871 года был подписан новый договор, по которому Верн обязывался передавать издателю уже не три, а только две книги ежегодно. Гонорар же писателя отныне составлял 6 тысяч франков за том.

В конце своего жизненного пути Жюль Верн разочаровался в техническом прогрессе и возможностях науки осчастливить несчастное человечество. Советские издатели любили французского писателя за это восторженное поклонение человеческому разуму. Тиражи романов Жюля Верна многократно превышали тиражи пессимистов от научной фантастики, даже если бы их пришлось сложить вместе.

По этой причине читатели в СССР практически не были знакомы с большим рассказом "Вечный Адам" (L'Éternel Adam), опубликованным уже после смерти писателя. По своему духу это произведение гораздо ближе нам сегодняшним, нежели неоправданный энтузиазм раннего Жюля Верна.

Археолог обнаруживает следы исчезнувшей высокоразвитой цивилизации, тысячи лет назад уничтоженной катастрофой. Во время раскопок он находит следы еще более древней культуры, по-видимому, созданной атлантами.

Жюль Верн оказался пророком, предсказав появление акваланга, телевидения, факса, самолета, вертолета и т. д. Возможно, что и в рассказе "Вечный Адам" сказалось его гениальное предвидение? Ведь находят же в пластах угля, насчитывающих многие тысячелетия, вмурованные в них детали, которые под стать современному человеку.

Однако мы погрешим против истины, если откажем в проницательности молодому Жюлю Верну. Еще в 1863 году он написал роман "Париж в ХХ веке" (Paris au XXe siècle), который впервые опубликовали лишь в 1994 году. Эта книга более чем на полвека опередила череду антиутопий Замятина, Платонова, Хаксли и Оруэлла. Она оказалась настолько провидческой, что впечатляет намного сильнее, нежели предсказания технических новшеств. Однако эта вещь настолько сильно не понравилась издателю Этцелю, что после многочисленных споров автор положил ее в стол.

Из Мишеля Нострадамуса сделали великого пророка и предсказателя. Его великий соотечественник Жюль Верн не любил подобного сравнения, хотя по отцовской линии в его роду были жившие в Галлии кельты — возможно, что и жрецы-друиды…