Катастрофы НЛО

Любое техническое средство, каким бы совершенным и надежным оно не было, все равно может сломаться, это всего лишь вопрос времени. Значит, среди свидетельств наблюдений неопознанных летающих объектов могут присутствовать описания их аварийных посадок, поломок и падений. Действительно, в архивах уфологов можно найти несколько десятков таких случаев, которые описывают не только падения необычных аппаратов, но и процедуры, которые предпринимаются по их эвакуации.

Наибольший интерес для исследователей представляют случаи, при которых удается обнаружить материальные следы. Чаще всего упоминается Росвеллская катастрофа НЛО в штате

Нью-Мексико (США), во время которой якобы разбился небольшой дисковидный аппарат с тремя пилотами на борту. В России также есть несколько случаев аналогичных розвеллскому. В результате в руки гражданских исследователей попали фрагменты, анализ которых выявил ряд их необычных свойств, позволяющих сделать предположение, что объекты эти были созданы не на Земле.

Вечером 29 января 1986 года жители Дальнегорска обратили внимание на большой оранжевый шар размером в половину диаметра Луны. Он летел совершенно бусшумно на высоте примерно 700-800 метров. В районе высоты 611 шар плавно пошел вниз и врезался в вершину сопки. Обследуя площадку, на которую упал шар, уфологии нашли несколько десятков обломков, которые представляли собой шарики металла и свинца, необычную сеточку.

Дальнейший анализ артефактов вызвал у специалистов недоумение. Шарики были необычны тем, что являлись сплавом редкоземельных элементов, а также со временем показывали самопроизвольное изменение структуры. По мнению исследователей, сплавы были изготовлены по специальной технологии и являлись искусственными по происхождению. Не удалось отнести характеристики спецсплава с высоты 611 к сплавам применяемым на земле. Анализ «сеточки» привел к новым открытиям. Свое название этот образец получил за сложный внешний вид, напоминающий плетеную сетку. При температуре 120 градусов К материал становился сверхпроводником. При температуре 2800 градусов Цельсия некоторые элементы пропадали, но вместо них появлялись новые. Например, при вакуумном нагреве золото, серебро и никель исчезали, но неизвестно откуда появлялись молибден и сульфид бериллия. Под микроскопом были обнаружены тончайшие кварцевые нити.

Одно из основных предположений - «сеточка» могла быть частью энергетической оболочки шара.

При опросе свидетелей, над которыми пролетел этот загадочный объект, выяснились дополнительные подробности. Шар не имел никаких выступов, поверхность его была скорее всего металлической, а по цвету он напоминал слегка раскаленную нержавеющую сталь. Аналогичный шар-зонд в 2002 году наблюдал с близкого расстояния и записал его движение на видео Владислав Луканин из поселка Шаля (Свердловкая область).

На месте другой катастрофы НЛО удалось лично побывать Эмилю Федоровичу Бачурину, уважаемому российскому уфологу, известному своим открытием и изучением аномальной зоны близ села Молебка.

Осенью 1965 года радарной сетью слежения ПВО Северного флота был зафиксирован объект, двигавшийся на высоте около 4000 м со скоростью около 1200 км/ч в общем направлении с северо-запада на юго-восток. При подходе к нашей границе на запрос: «Свой-чужой?» объект не отреагировал. На его перехват были направлены два звена истребителей-перехватчиков. Команду на атаку отдать просто не успели, хотя объект прошел над нашей территорией около 200 км. Внезапно на экранах радаров наземного и корабельного базирования прямо в зените над точкой нахождения первой НРМ (неотождествленная радарная мишень) на высоте около 22000 м появилась еще одна, более интенсивная «засечка», которая начала стремительно пикировать на первую.

Пилоты увидели в воздухе на высоте около 3500 м, в точке нахождения преследуемого объекта, яркую мощную вспышку - взрыв, разбросавший во все стороны, даже вверх, «расплавленные, раскаленные брызги» (цитата из рапорта командира первого звена перехватчиков, подходивших к объекту с юго-запада и находившегося к нему ближе других). Далее, из того же рапорта:

«Вспышка была настолько яркой, что я непроизвольно зажмурился, но тут же снова открыл глаза, т.к. машину сильно бросило вверх. С трудом удержал штурвал. Впереди, прямо по курсу, расширялось, меняя окраску с ярко-белой с голубовато-фиолетовым оттенком (как при электросварке) на бело-желтую, потом желто-оранжевую, облако от взрыва, из которого продолжали вылетать расплавленные капли. Интуитивно принял решение уходить влево (к северу) с набором высоты, чтобы не попасть в зону взрыва и под падающие расплавленные обломки.

Одновременно подал команду ведомым: «Делай, как я! Уходите влево вверх!» Ответов не было, в шлемофоне стоял какой-то резкий однообразный писк, но совершенно непохожий на морзянку. Запросил землю - связи не было несколько минут. Огляделся: ведомые поняли меня и повторили маневр.

Выше места взрыва в воздухе появились несколько странных, расширяющихся на горизонте, цветных полупрозрачных колец, которые как бы выходили одно из другого, подскакивая вверх не менее чем на 300 м. Цвет колец чередовался: светло-зеленый - светло-розовый. Кольца быстро уходили вверх, никаких объектов внутри колец и над ними я не увидел. Через две-три минуты связь восстановилась, но с сильными помехами. Мы получили приказ выйти из зоны взрыва и совершить облет места происшествия на высоте 8000 м, после чего возвратиться на базу».

Так как возникла версия ядерного взрыва чего-то в воздухе, то была проведена операция по воздушной и наземной радиоактивной разведке, к которой были привлечены гражданские специалисты, в частности из Северодвинска, и вертолеты Полярной авиации.

В подготовке и проведении этой акции и расследовании всего инцидента принял самое активное участие флаг-штурман Полярной авиации В. В. Аккуратов, впоследствии ставший одним из членов ЦБ КАЯ и членом редколлегии первого отечественного уфологического журнала «Феномен». Именно благодаря его участию в этой строго засекреченной тогда операции, часть информации стала достоянием ЦБ Комиссии по АЯ.

При проведении же самого расследования Владимир Владимирович высказал предположение, что в инциденте участвовали внеземные силы, что по крайней мере второй объект, снизившийся с 22 до 4 км за 2,5 минуты и после уничтожения первого объекта «ушедший» за пределы стратосферы и вообще за пределы досягаемости следящих радаров за 3 минуты, был явно техногенным, управляемым, действовал по вполне логичной схеме и при этом продемонстрировал такие летные характеристики (скорость, мгновенное изменение траектории полета из одной точки на прямую противоположную, устойчивость к колоссальным перегрузкам) на которые не способен ни один земной летательный аппарат.

Наземные поиски проводились через три недели после события в первых числах октября 1965 года. В тундре выпал снег, толщина которого в распадках достигала 0,5-0,7 м, обнаженными оставались только отдельные участки каменистых возвышенностей. Логично предположить, что в таких условиях найти какие-то обломки взорвавшегося объекта было практически невозможно. Исключение могли составить только крупные фрагменты размером около 1х1 м и более, но таких обломков просто не было...

И все же наземные поиски 1965 г. кое-какие результаты дали. Повышенной радиоактивности (выше 10% от фоновой) обнаружено не было. Взрыв не имел атомного характера. Поисковики нашли несколько очевидцев взрыва и подробно опросили их, т. к. опросы проводили гражданские специалисты, то потом они в более или менее полном объеме попали в архив УФОцентра «Полярная звезда».

В 1991 году мы провели собственную экспедицию в район возможного падения фрагментов этого объекта. Во время опоисковывания местности был найден металлический обломок. Размеры его составляли (пишу по памяти) около 30-32 см в длину и 17-20 см в ширину, т.е. он имел несколько трапециидальную форму при толщине 4 см на участках без значительных расплавленных «наплывин», как их называют металлурги. Края рваные и оплавленные, как и обе поверхности. Почти все наплывины имели полуокруглую форму диаметром от долей миллиметра до 2 см и только несколько из них в более узкой части обломка имели вид вытянутых подтеков, что при экспертизе дало возможность высказать предположение о том, что первоначально эта деталь была подвергнута резкому, мгновенному температурному воздействию (начальная фаза взрыва) и только потом разорвана и падала с относительно небольшой высоты быстро охлаждаясь.

По прибытии в Москву я вынужден был для пользы дела распилить образец, что и было сделано в лаборатории Института Высоких температур АН СССР (тогда еще «нерушимого Союза», до августовского путча ГКЧП оставалось 25 дней).
Образец был (с большим трудом) разрезан алмазной дисковой пилой (4500 об/мин.) на три части поперек длинной оси, примерно равные по длине. Потом одна из них (самая широкая) была распилена да две половинки по ширине. Образцов стало четыре.

Выполнять серьезные анализы в самых лучших лабораториях страны нашему брату уфологу тогда можно было только по великому блату, да и сейчас при нашей лжедемократии мало что изменилось: нет связей, - сиди и не вякай! Никто тебя слушать не будет и никто ничего не сделает, если платить нечем.

В 1991 г. связи у меня были, да и мои заслуги в области отечественной уфологии специалисты ценили. Так что афера сделать нужные дорогостоящие и тонкие анализы «за так» была вполне осуществима.

Один из них я оставил в Институте высоких температур (ИВТ) д. т. н. А. П. Листратову с просьбой определить величину и характер температурного воздействия, плюс химсостав, металлографию и еще все, что он сочтет нужным.

Анатолий Павлович тогда был одним из самых деятельных уфологов, плюс никогда не отказывал сделать самые сложные аналитические исследования, какие только можно было сделать в ИВТ. Он был одним из самых первых организаторов выставки «НЛО в действии» в павильоне «Космос» на ВДНХ в октябре 1989 г., а для нашего «ЭСТОРа» выполнил анализ температурного воздействия на ствол осины, пробитой низкотемпературным лазерным лучом диаметром в 45 мм в нашей «зоне М» летом 1989 г., анализ температуры горения, вернее сжигания соломы из комбайновых бункеров с мест посадок НЛО на поле № 10 колхоза «Ей-Укрепление» под Ейском в августе 1990 г., определил температуру оплавления известняка из круга и шести углублений - «стаканов» внутри на МВ НЛО под Ходыженском летом того же 1990 года.

Другой образец через общих с В. Г. Ажажей знакомых из института «Стальпроект» я передал для металлографических исследований в НИИ Стали.

Третий - через ведущего конструктора КБ ИЛ Е. С. Черникова в лабораторию конструктивных материалов этого КБ.

По приезду в Пермь у меня остался один образец, который еще пришлось попилить и обрезать на различные анализы.

В Перми, опять же по знакомству были выполнены дополнительно металлография в лаборатории порошковой металлургии ППИ, химические и спектральные анализы в лабораториях ПГУ, который я тогда окончил.

Всю полученную из всех этих организаций информацию, обобщив, можно свести к следующему.

1. Образец представляет собой химически чистый вольфрам - 99,95%W, т.е. по чистоте он превосходит высшую земную мерку ХЧА («химически чистый для анализов»). 0,05% составляют, вероятно примеси, а не легирующие добавки железа, хрома, никеля, молибдена, гафния и рения.

2. Образец не представляет собой металлическое изделие, полученное методами классической земной металлургии: плавка - прокат - ковка и т. д. Он получен из порошка уже предельно очищенного (каким-то неизвестным способом) вольфрама необычной тонины помола (20-150 микрон) методами порошковой металлургии, но, опять же, нетрадиционными - «холодная прессовка». Определить пресс-усилие точно не представляется возможным, но оно должно быть колоссальным и очень равномерным по всей пресс-форме, если таковая применялась. О температуре, при которой прессовался этот материал можно судить довольно точно - она должна была быть близкой к «абсолютному нулю».

В настоящее время ни в одной стране мира нет установок, способных создать такие условия обработки. Более того, ни одна из применяемых в порошковой металлургии мельниц не способна обеспечить такой тонины в промышленных масштабах.
 

Вывод совершенно однозначен: эта вольфрамовая деталь была получена вне Земли, в дальнем Космосе, во вне планетных условиях.

Исследователи аномальных явлений считают еще несколько артефактов следами возможных аварий и катастроф НЛО на нашей планете, а именно:

1. Вашская находка. В 1976 году на берегу река Вашка рыбаками был найден обломок серебристого металла величиной с кулак взрослого человека. Химический состав соответствует сплаву различных лантаноидов (т.н. "редкоземельных элементов"): церий 67,2%; лантан - 10,9%; неодим - 8,8%; остальное же, в основном, приходилось на магний (6,7%) и железо (6,3%). Оставшиеся 0,1% составляли примеси, среди которых наиболее заметными были молибден и уран (исследования образца методом вторичноионной массспектрометрии показали содержание в очень незначительных количествах изотопов урана - 233, 235, 238). Определить дату изготовления предмета надежно не удалось, однако изучавшие его пришли к твердому убеждению, что она не превышает 100 тыс. лет.

2. Вольфрамовый токопровод. Найден в одной из экспедиций Вадима Черноброва. Окисный слой на этом изделии соответствует возрасту этого изделия 2500 лет. Найдено в Поволжьи при раскопках ниже уровня скифских поселений. Возраст примерно тот же самый - 2,5 тыс. лет. В. Чернобров считает, что это - высокотехнологичное изделие из летательного аппарата, потерпевшего катастрофу, что явно видно по механическому излому и по следам от электрического пробоя.

Николай Субботин, директор Русской уфологической исследовательской станции RUFORS