Как советские врачи вынули гранату на боевом взводе из тела солдата?

Профессия хирурга заслуживает огромного уважения сама по себе, но отдельно хочется отдать должное полевым хирургам, которые зачастую ведут свою работу в нечеловеческих условиях, спасая жизни солдат и гражданских, пока вокруг свистят пули и проносятся снаряды. Нужно обладать немалой смелостью, твёрдостью и действительно гореть своим делом, чтобы отважиться на деятельность в полевом госпитале. Но иногда бывают случаи, заставляющие вставать волосы дыбом даже у очень бывалых врачей.

Заминированная рука

Виталию Грабовенко на тот момент вот-вот должно было исполниться 20 лет. Во время боя с афганскими моджахедами, когда он заряжал ленту гранатомёта, в ящик с боеприпасами, стоявший неподалёку, попала пуля, и тот взорвался. Виталия исполосовало осколками, но он остался жив и был в срочном порядке доставлен в госпиталь. Ему обработали многочисленные осколочные раны, сделали рентген, который не показал ничего подозрительного. Солдата оставили поправляться. Но рана в районе правого плеча не хотела затягиваться, а довольно скоро сама рука потеряла подвижность и ныла.

Виталий, через некоторое время после случившегося отойдя от шока и восстановив в памяти произошедшее событие, понял, что в его теле может находиться боевой снаряд. Пару раз он даже порывался сказать это соседям по палате, но те не верили ему, а для самого Грабовенко эти мысли были очень тяжёлыми и тревожными, поэтому он решил поверить товарищам и перестал «придумывать». Но рука продолжала болеть. Решено было провести повторную рентгенограмму. И вот она уже показала, что в тканях находится предмет размером 11 на 3 см, но медики не могли его опознать. По счастливой для всех случайности, в момент, когда врачи ломали голову над природой этого предмета, снимок попался на глаза выписывающемуся из госпиталя выписывающемуся. Он зашёл в кабинет, чтобы попрощаться с врачом и поблагодарить его за оказанную помощь. Правда, его возгласу «это же граната из АГС-а!» не поверили, но решили перепроверить, показав снимок сапёрам, которые также находились в госпитале. Один из них, авторитетный сапёр в звании майора, лежащий на третьем этаже, подтвердил — это граната. Причём на боевом взводе.

Все были в шоке, произошедшее не укладывалось в головах медицинского состава: молодой парень почти две недели таскал в своём теле снаряд, готовый в любой момент взорваться. А ведь он совсем недавно пытался играть с другими пациентами в настольный теннис…

План по обезвреживанию

Виталию ничего не говорили, чтобы лишний раз не подвергать его стрессу, а всех окружающих — опасности. Но когда его перевели в отдельную палату, саму руку приковали к кровати, а медсестры начали приходить к нему в бронежилетах и касках, парень догадался, что его казавшаяся страшным бредом догадка оказалась верна. Товарищи по госпиталю навещали необычного пациента, подбадривали, поддерживали, уверяли, что всё будет хорошо, но что это меняло в целом? Ничего. Каждый его вздох, каждое шевеление могло стать последним. Сложно сохранить рассудок в такой ситуации, но Виталий старался.

Оперировать его вызвались добровольцами трое врачей: заведующий госпиталем Юрий Алексеевич Воробьёв, ассистировать ему планировал хирург Александр Дорохин, а анестезию должен был обеспечить Владимир Моисеикин. Каждый из них прекрасно понимал, что вся эта операция — это огромный риск погибнуть. У каждого из них были семьи. При этом Юрий Воробьёв мог запросто «избежать» этой участи, у него было двое детей, супруга ждала третьего. Моисеикин тоже имел жену и маленького сына, а Дорохин только месяц как женился. Несмотря на эти обстоятельства, никто из медиков не колебался, принимая это сложное решение.

Действовать нужно было как можно быстрее.

Сначала обезопасили госпиталь: всем прочим больным запретили выходить из своих палат, в госпиталь завезли дополнительную кровь для переливания, а неподалёку приготовились дежурить две операционные бригады на случай взрыва и необходимости оказать помощь уже самим хирургам. Палаты со всех сторон, сверху и снизу «операционной», были пусты.

Кроме того, необходимо было принять крайне важное решение: как проводить операцию. Путей было два: или постараться вырезать гранату вместе с прилегающими мышцами, что было бы проще и безопаснее, но оставило бы парня навсегда с недееспособной рукой, или же постараться вытащить боевой снаряд через небольшой надрез, что было во много раз сложнее и рискованнее. Юрий Воробьёв решил остановиться на втором варианте и постараться спасти руку Грабовенко.

Обмундирование и подготовка

Чтобы хоть как-то защитить врачей во время необычной и опасной операции, у сапёров позаимствовали защитные костюмы, весившие более 40 кг. Учитывая, что события происходили в жарком Душанбе, такой «обвес» не способствовал точности и аккуратности работы. Но никто не готов был пустить хирургов оперировать без какой-либо защиты. Также в инструментальном цеху завода им. Дзержинского в срочном порядке, буквально за одни сутки, изготовили специальный инструмент для операции: обычный медицинский захват оснастили ещё одним хватающим зубцом, а, чтобы металл не скользил, на зубцы прикрепили пластиковые накладки. Для защиты рук хирурга у рукояти приварили стальную гарду, как на шпаге. В другой руке должен был быть обычный скальпель, без защиты. Сначала была идея просто удлинить инструменты, но тогда терялась точность, а это было очень важно. Именно из-за необходимости точных расчётов и действий руки врачей были голыми, а не в саперских перчатках. И при взрыве как минимум на руки пришёлся бы основной ущерб. О максимальных последствиях думать не хотелось.

Госпиталь окружён часовыми, путь от палаты к месту взрыва расчищен, команда реаниматоров на случай взрыва была готова. Сапёры в обмундировании ждали своего часа, все замерли, предоставляя профессионалам решить эту сложнейшую и опаснейшую задачу.

Операция

Юрий Воробьёв хотел сделать всё, чтобы рука молодого парня осталась функциональной. Рискуя своей жизнью, будущим своих детей, которые могли остаться сиротами, а его жена вдовой, хирург всё же выбрал сложный путь для решения этой операции. Сама операция началась и закончилась довольно быстро. Виталия погрузили в наркоз, и анестезиолог отошёл от пациента, отдав свой костюм ассистенту хирурга, но продолжал наблюдать за процессом сквозь возведённую перегородку из бронированного вертолётного стекла. В любой момент что-то могло пойти не так. Воробьёв сделал разрез, перехватил свою «шпагу» и медленно опустил её в рану. Нащупав гранату, врач так же медленно и крайне осторожно извлёк опаснейший предмет и опустил его на специальные ноши. Ассистент двинулся к выходу, чтобы передать гранату ждущим сапёрам. Они уже в свою очередь вывезли её на подготовленную строительную площадку и взорвали. Как потом написала по горячим следам «Комсомольская правда», столб огня, дыма и песка был с трёхэтажный дом. Преувеличивали они или нет, было не так важно:

Если бы граната взорвалась среди людей, жертв было бы не избежать.

Пока сапёры делали свою работу, рану Виталия успешно зашили и стали ждать, когда он выйдет из наркоза. Бояться теперь было нечего, главная опасность миновала. Врачи прекрасно справились с рискованной задачей.

Открыв глаза, Виталий увидел рядом букетик цветов, а ещё, к своему удивлению, — собственного отца. Тот оказался рядом тоже благодаря удивительной случайности: когда Виталий приехал в госпиталь, он написал родителям письмо, ещё ничего не подозревая о засевшей в своём теле смертельной опасности, что, мол, находится в командировке. На радостях от полученной весточки родители показали письмо от сына соседскому парню, но тот радость отца и матери Виталия развеял. Он узнал номер полевой почты и сказал, что адресат — это госпиталь, и видимо, Виталий ранен. Отец, Яков Васильевич, недолго думая, тут же кинулся собирать вещи и лететь к сыну. Удача сопутствовала ему: он застал своего сына в целости и сохранности и был свидетелем его пробуждения после опасной операции.

Проглядели

Как так вышло, что довольно большой снаряд не попался на глаза врачам при первой рентгенограмме? Сам Виталий Грабовенко считает, что его от смерти спас импровизированный бронежилет. Ватные безрукавки, из «ячеек» которых выбрасывали всю вату, раскладывая по освободившимся «карманам» магазины, носили многие. По воспоминаниям Грабовенко, при обстреле моджахедов его резко что-то толкнуло в грудь, и дальше он ничего не помнит, пришёл в себя уже в госпитале. Видимо, граната разорвала его бронежилет, но сама при этом дальше двинулась не прямо, а в сторону, вошла в тело и замерла намного выше ранения. Её невозможно было прощупать, потому что она была крепко зажата грудными мышцами и «залита» большой гематомой. И только факт того, что из-за этой самой внутримышечной гематомы рука переставала двигаться и болела, а сам Виталий не стал терпеть и попросил сделать ещё один снимок, и спас парню, а также потенциально ещё неизвестному количеству людей их жизни. «Жизнь после Юрия Воробьёва наградили орденом Боевого Красного Знамени за проведённую успешно операцию, за которой следила вся военная верхушка Советов. Виталия Грабовенко представили к ордену Красной Звезды, видимо, в какой-то мере за то, что никого не покалечил и выжил.

День операции можно считать по праву вторым днём рождения Виталия. Причём буквально, так как в день операции ему исполнялось двадцать лет. С приехавшим отцом они решили не говорить матери и жене о том, что произошло, придумали байку об удалении аппендицита, чтобы не волновать лишний раз. Когда раны окончательно затянулись, а на проверке больше не было выявлено никаких засевших в теле гранат, Виталий уехал домой.

Жизнь его в дальнейшем сложилась, как и у многих афганцев: после войны молодые парни возвращались домой сильно нервными и поломанными людьми. К счастью, рядом с Виталием была понимающая и любящая жена, родители. Он работал много лет пекарем, хотя когда-то хотел стать учителем военной подготовки и даже учился в институте.

Кстати, в больничном билете у Виталия написано «лёгкое осколочное ранение», так как граната на боевом взводе не зацепила жизненно важные органы.

История

Во время боевых действий в Афганистане врачами было проведено множество операций разной сложности и совершено огромное количество настоящих подвигов. Случай Виталия Грабовенко был особенным по многим причинам. История о разминировании живого человека публиковалась в огромном количестве советских газет, о ней неоднократно говорили по радио и по телевизору, обсуждали на уроках с детьми в школах.

В сравнении с этим случаем приводили другой, времён Великой Отечественной войны. Тогда солдат был ранен в ногу готовой взорваться в любой момент миной. Даже стабилизатор торчал из раны наружу. Его прооперировали, он остался жив, но хирурги, увы, при этом погибли. А больше история о подобных событиях не знала; впрочем, может быть, попросту не сохранились сведения, ведь и об этой сложнейшей операции спустя время забыли, и в настоящее время практически никто не вспоминает.

Московская передача «Старая квартира», которая рассказывает зрителям про уникальные случаи и интереснейших людей России, как-то раз представила хирурга Юрия Воробьёва. Съёмки совпали с пятидесятилетием врача, и туда же попали Виталий с женой Натальей. За праздничным столом сидели все вместе, там же были и дети Воробьёва: рождения самого младшего из них как раз и ждали в тот момент, когда папа проводил сложнейшую операцию.

Сам Юрий Алексеевич живёт в подмосковном Голицыне работает в госпитале пограничных войск. У него есть много учёных степеней, он действительно прекрасный врач и хирург, как говорят, от бога.

О той истории и о принятом решении спасать солдату руку вспоминает как о единственно верном. Оставлять молодого парня инвалидом на всю жизнь Юрий Алексеевич категорически не хотел. И осознанно шёл на риск. Инструмент с операции — хирургический захват с гардой — был отправлен в специализированный медицинский музей в Москве.

А сам Виталий в настоящее время тоже особо не афиширует эту историю; обо всём знают его близкие, и этого, как он считает, достаточно.

Военную форму он отправил родителям в село. Туда же уехала подаренная друзьями граната. Не та же, которую вытащили из его тела, другая, но точная копия.

Итог

Ремесло врача — это крайне тяжёлый, выматывающий труд, которому человек отдаётся порой целиком и полностью. Посвящает себя другим, спасает жизни, нередко в ущерб себе и своей семье. Но, видимо, это просто особая порода людей, в которых сызмальства горит стремление и желание спасать других во что бы то ни стало. Такие люди продолжают откачивать пациентов на операционных столах и «заводят» сердце тогда, когда другие отступают; несмотря на осуждение и возможные санкции сверху, порой идут наперекор прямым указам ради пациентов или, как хирурги в этой истории, сознательно шагают навстречу смертельной опасности, желая спасти жизнь одного-единственного человека, получившего странное и страшное ранение, пока вокруг мясорубка войны перемалывает сотни и тысячи жизней таких же людей.

Журнал: Неизвестный СССР №8, август 2021 года
Рубрика: Судьба человека
Автор: Клавдия Баженова