Выдвигали множество версий гибели 12 человек в Якутии

Летом этого года исполнится 38 лет с момента таинственной гибели в глухой чурапчинской деревушке двух семей. Это, пожалуй, одно из самых загадочных происшествий на протяжении всей истории Якутии. По факту смерти 12-ти человек, восемь из которых были детьми, возбуждали уголовное дело, выдвигали множество версий: от испытаний военными секретного газа до проделок инопланетян. Но до сих пор истинные причины трагедии не известны никому.

Жители небольшого якутского села Арылах, две семьи Аянитовых и Сивцевых с родственницей Татьяной Винокуровой, в конце мая 1977 года выехали на летнюю ферму (сайылык) в местности Кемнье. Всего их было 16 человек: шестеро взрослых, остальные — дети и подростки от 6 до 18 лет. 

Первым недомогание почувствовал 13-летний Алеша Аянитов. 23 июля с болями в животе его отвезли на мотоцикле в больницу села Килэнки, где врач установила предварительный диагноз — острый аппендицит. Его прооперировали в Чурапчинской районной больнице.

Во время операции выяснилось, что причиной заболевания явился вовсе не аппендицит. Даже после вмешательства хирурга точный диагноз так и не смогли установить, самочувствие мальчика ухудшалось, и через три дня после начала болезни он умер от острой сердечной недостаточности. 

Тем временем болезнь постигла и других. С 30 июля по 6 августа в больницу с теми же симптомами попали остальные члены семьи Аянитовых и Сивцевы. Все проводимые врачами манипуляции были бесполезными. Не помогали даже консультации и практические советы врачей республиканской больницы.

Ночью 7 августа умер 11-летний Вася Сивцев. Остальных было решено отправить санрейсом в Якутск. С 7 по 10 августа в реанимации горбольницы скончались еще 10 человек. В живых оставались четверо членов семьи Аянитовых: отец Семен Егорович, 12-летний Семен, 17-летний Роман, 21-летний Николай. Всех четверых экстренно транспортировали в Москву, в Институт имени Склифосовского. К счастью, их спасли. 

СПИСОК УМЕРШИХ:

Сивцев Василий Николаевич, 48 лет; 
Сивцева Марфа Федотовна, 46 лет; 
Сивцева Ирина Васильевна, 15 лет; 
Сивцева Прасковья Васильевна, 14 лет; 
Сивцев Василий Васильевич, 11 лет; 
Сивцева Евдокия Васильевна, 9 лет; 
Аянитова Дарья Гаврильевна, 45 лет; 
Аянитова Марфа Семеновна, 18 лет; 
Аянитов Егор Семенович, 13 лет; 
Аянитов Алексей Семенович, 12 лет; 
Аянитов Иван Семенович, 6 лет; 
Винокурова Татьяна Семеновна, 58 лет. 

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЙ НИ К ЧЕМУ НЕ ПРИВЕЛИ

По факту смертей было возбуждено уголовное дело. В местности работала большая следственная группа, было проведено множество анализов: изымались пробы грунта, воды, воздуха, пищи, причем образцы брались не только с пищи для людей, но и комбикормов и так далее. Отметим, что животные в данном случае не пострадали. Допрашивались все, кто мог иметь причастность к происшедшему: соседи, родственники, знакомые. Рассматривались все версии — от мести путем отравления до воздействия неизвестного отравляющего газа или радиации. Ни одна из них не подтвердилась. 

Несмотря на то, что результаты всех изъятых с места происшествия проб не показали наличия ядов или каких-либо других отравляющих веществ, все же основной версией следствия оставалось отравление через пищу: «…Таким образом, причина смерти людей сводится к отравлению неизвестным ядом, попавшим вместе с пищей через желудочно-кишечный тракт». 

Также работа велась и в медицинских клиниках судмедэкспертами, инфекционистами, токсикологами. Все пострадавшие имели одинаковые симптомы: сухость во рту, слабость, быстрая утомляемость, сонливость, головная боль, чувство жжения в глотке, жажда, тошнота, миокардиоз, гематоз, токсический нефрит, токсический энцефаломит.

Тем не менее, выводы, которые предоставила комиссия, следующие: «Этиологический фактор заболевания установить не удалось». Попросту — причина не выявлена... Только токсикологи из Центра отравлений и инфекционист высказали мнение о том, что заболевание вызвано действием нейротропного яда. 

Нейротропные яды — самые опасные и быстродействующие из всех видов ядов, поскольку они воздействуют непосредственно на нервную систему. Список их очень разнообразен и включает в себя как древнейшие яды, известные человечеству (аконитин, цикутоксин, кониин), так и самые современные нервно-паралитические боевые ОВ (зарин, зоман, табун, VX, V-газы). Из неорганических нейротропных ядов можно упомянуть соединения мышьяка, а из тех, о степени ядовитости которых большинство людей не догадывается, — никотин. 

СЕМЕН АЯНИТОВ: «ПРАВДУ НИКТО НЕ СКАЖЕТ»

Один из выживших в той страшной трагедии Семен Аянитов сейчас живет в Арылахе. О

Село Арылах

событиях тех лет помнит смутно, ведь тогда ему было всего 12 лет. Он единственный на сегодняшний момент оставшийся в живых свидетель. 

— Сначала заболел Алексей, его увезли в больницу с подозрением на аппендицит. Через пару дней он умер в Чурапче. С этого все и началось. Всех увезли сначала в Чурапчу, потом в Якутск. Один за другим умирали. Сивцевы все умерли. После Якутска нас повезли в Москву. 

Отец не рассказывал мне ничего о том, что произошло, а про версию с туманом я слышал, но летом по утрам всегда бывает туман, так что я не думаю, что причина в этом. Слышал я и о том, что с вертолетов распыляли химикаты против насекомых на пашни. Но тогда у нас пашен не было. Вообще много каких версий ходило тогда, какая из них верная — не знаю. 

Расследование вели тщательное, кроме врачей, работали следователи. Они даже в Москву в больницу приезжали.  Нас тогда осталось в живых четверо: отец, я, братья Роман и Николай. Роман лет 10 назад умер от болезни сердца, Николай разбился на мотоцикле. Отца тоже нет в живых. Я не связываю смерти Романа и отца с произошедшим тогда. Сам на здоровье не жалуюсь. Я читал уголовное дело уже потом, в Чурапче. Все, что написано, — правда. 

По мнению Семена Семеновича, если кто и знает правду о случившемся, то вряд ли ее обнародует. Если кто-то и был виноват, никого никогда не накажут. Он женат, вырастил двоих детей, работает кочегаром в системе ЖКХ. Старший сын отслужил, вернулся домой, работает. Младший — студент в Якутске. 

ИНТЕРВЬЮ С ДИОДОРОВЫМ

Заслуженный юрист республики, частный детектив Леонид Диодоров в интервью корреспонденту газеты "Якутск Вечерний" рассказал об этой истории. Именно он первым обнародовал данные о массовой гибели людей, кроме того, пытался возобновить уголовное производство с целью узнать правду. Не так давно Диодоров написал книгу, в которой также рассказал о таинственном случае в Чурапчинском улусе.

— Леонид Прокопьевич, расскажите, откуда узнали об этом случае?

—Я сам родом из Чурапчи и меня очень интересует всё, что там происходит. В то время я работал следователем в Таттинском районе, и весть о том, что случилась беда, и до меня дошла. Тогда же к нам отправили особое поручение — допросить жителя Таттинского района, который в то время проходил мимо этого места и, возможно, заходил в сайылык. Тогда-то я и узнал о том, что случилось. Правда, в то время я думал, что во всем разберется следствие, оказалось, что ошибался. 

— Вы изучали уголовное дело?

— Да. Примерно через год меня перевели работать следователем в Чурапчинский район, где я и смог ознакомиться с делом. Прочитал его от корки до корки. Определение, которое было там, «отравление неизвестным ядом, попавшим через желудочно-кишечный тракт», помню до сих пор. Что характерно, умерли жившие в одном помещении, питавшиеся, как говорится, из общего котла. А их соседи, которые жили в 50-70 метрах от дома Сивцевых-Аянитовых, не пострадали. Остались живы и те члены семьи, которые уехали на сенокос. Тогда как раз был сезон сенозаготовок, они почти все время работали на угодьях и редко приезжали за продуктами в Кёмнюё. Ничто не коснулось их. 

— Кстати, а вы нашли того человека, жителя Таттинского улуса, о котором говорили, что он проходил мимо?

— Нашел его, допросил. Он жил недалеко от Арылаха, то ли в поселке Туора-Куель, то ли в Дэбдиргэ, точно не помню. В тот день он проходил мимо летника. 

— А он был в числе подозреваемых? Возможно, смерть людей связана именно с ним?

— Нет. Это человек под подозрение не попал, то есть к делу был абсолютно не причастен. Он зашел в дом, попросил попить воды и ушел. Тогда допросили всех, кто имел хоть какое-то отношение к умершим, кто хоть как-то мог быть причастным. Но ничего подозрительного в их показаниях не было. Этому делу придавали очень важное значение. Сначала дело возбудил следователь прокуратуры Чурапчинского района, потом его передали в республиканскую прокуратуру. Приезжали эксперты из Якутска и из Москвы — судмедэксперты, токсикологи, химики. Можно сказать, что у нас собрали весь цвет науки. 

— Под подозрение кто попал?

— И все, и никто. Вот такой парадокс. 

— Леонид Прокопьевич, помните ли вы, какие показания давали выжившие? Может, они рассказывали, что ели и пили?

— Небольшая оговорка: были допрошены не только выжившие, но и те, кто к тому моменту еще не умер. Так что материала было собрано достаточно. Конечно, по истечении такого срока я точно не помню их показаний. Но — ничего подозрительного. Это была обычная ежедневная пища. 

— Как быстро дело перевели в разряд особо важных?

— Достаточно быстро. Дело в том, что на первую смерть — Алеши Аянитова — не особо обратили внимание. После второй смерти врачи немного встревожились, но тоже ничего кардинального не предприняли. А вот когда наступила смерть третьего человека, тогда уже всерьез обеспокоились и начали действовать. Возбудили уголовное дело, оставшихся перевезли в Якутск, а затем и в Москву. 

— Вам не кажется странным тот факт, что в живых остались только те, кто попал в институт Склифосовского?

— Действительно, те, кто попал в Москву, остались живы. Я считаю, что врачи нашли противоядие, и, возможно, им известен яд. 

— Почему же тогда не обнародовали эти сведения?

— Скорее всего, яд был особо секретным. 

— Интересно, каким образом он смог попасть в Арылах?

— В то время все было засекречено. Возможно, кое-что могло упасть с орбиты… Летали же космические аппараты… с остатками гептила. Есть сведения, что отравления гептилом вызывают аналогичные симптомы. Это поражение всех внутренних органов: пищевода, печени, почек, желудка, кишечника. 

— А военные работали на месте?

— Насколько я знаю, военная прокуратура этим делом не занималась. Скорее всего, работало КГБ. И, что интересно, никто не поднял шума. А ведь это из рук вон выходящий случай — массовая гибель людей. Должны были забить тревогу в Союзе, статьи в центральной печати публиковать... А тут все шито-крыто. Да и работники нашей прокуратуры занимались этим как обычным делом. 

— Леонид Прокопьевич, у вас есть какие-то догадки: чем могли быть отравлены люди?

— Одну фантастическую я уже приводил в своей статье: о том, что где-то на секретной базе разработали яд, и ампулу, содержащую этот яд, вшили в утку. Эта утка прилетела к нам, ее убили и съели. Все, кто ел, умерли. 

— Яда должно быть очень много для того, чтобы отравилось 12 человек.

— Не обязательно, возможно, это был просто очень сильный яд. Есть отравляющие вещества, при приеме которых достаточно трех граммов, чтобы умерло огромное количество людей. Вообще, я думаю, что любая версия в отсутствие истины будет выглядеть правдоподобно. Даже отравление гептилом, как вы писали в прошлой статье. В свое время в Покровске была звероферма «Холбос». Так вот, на этой ферме около трех тысяч животных погибло в одночасье. От чего — так и осталось не известным. Экспертиза показала в крови животных превышение норм фтора и бария и предположила, что, скорее всего, животные умерли от отравления так называемым «волчьим ядом». Но точно никто так и не смог сказать. 

—Во время расследования не привлекались ли местные экстрасенсы или шаманы? Известно, что многие из них сотрудничают с правоохранительными органами.

— Я практик и абсолютно не верю в мистику. Но вместе с тем признаю, что есть люди, обладающие особыми способностями из области телепатии, которые могут передавать и получать информацию на расстоянии. 

— На сегодняшний день уголовное дело закрыли?

— Нет, его приостановили. 

— Это значит, что в любой момент можно возобновить? Насколько я знаю, вы пытались это сделать…

— Дело в том, что в уголовном праве есть такое понятие, как срок давности. Если даже найдут виновного, то его не привлекут к ответственности. Конечно, есть возможность добиться вынесения судебного решения и даже признать кого-либо виновным, но за давностью лет уголовное преследование будет прекращено. В 90-е годы, когда я уже работал в прокуратуре республики, я вспомнил о нем и истребовал его из Чурапчи. Оно пришло ко мне в неизменном виде, то есть никаких подвижек по нему не было, ни одного дополнительного документа к делу не присоединили. Я решил, что по нему надо работать. Оно не простое, до сих пор не было никакой известности. Тогда я написал в Москву, даже вынес постановление о назначении дополнительной токсикологической экспертизы с учетом того, что времена изменились, завеса секретности ослабла, стало больше знаний в области токсикологии. Это постановление отправил в Москву, в главное бюро судмедэкспертизы. Оттуда пришел ответ, что они готовы помочь, но им необходим патологический материал. Это значило, что надо делать эксгумацию. Возможно, тогда бы они дали прямое заключение, каким ядом отравились люди. 

— Эксгумацию, я так понимаю, никто так и не провел?

— Я много раз, когда уже ушел в отставку, просил действующих следователей, чтобы они возобновили дело, назначили экспертизу, вынесли постановление об эксгумации тел. Родные и жители района не против этого, насколько я знаю. Наоборот, все они заинтересованы в раскрытии дела. Но, кроме них и нас с вами, никому это не нужно: следователям не до этого, у них своих дел полно, руководству республики — тоже. 

— Как вы думаете, Егор Борисов, глава республики, уроженец Чурапчи, в курсе событий 1977 года?

— Думаю, что да. Но к нему, скорее всего, не обращались. Если бы обратились, думаю, он бы согласился. Я много раз повторял и буду повторять — неизвестность всегда таит угрозу. 

По материалам vecherniy.com и sakhapress.ru