Подводная лодка С-178 - как пьяный старпом утопил субмарину

(UfoSpace) Процветающий культ «настоящего мужика» — личности, изъясняющейся в основном матом и пьющей всё, кроме воды и керосина, иногда приносит горькие плоды. Примером может служить история гибели советской субмарины С-178 в бухте Золотой Рог в октябре 1981 года, когда после тарана океанского рефрижератора советская подлодка ушла на дно вместе со всем экипажем. Эта трагедия находилась под грифом «Секретно», поэтому осталась малоизвестной широкой публике.

Рефрижератор таранит лодку

Дизельная подлодка С-178 21 октября возвращалась с учений в Японском море, причём, согласно бодрым рапортам, тренировка прошла на «отлично». Подлодка подходила к владивостокской бухте Золотой Рог в сумерках. Судно двигалось в надводном положении, часть офицеров (вместе с командиром) находилась на мостике рубки.

А между тем навстречу субмарине с погашенными сигнальными огнями двигался рыболовецкий рефрижератор РФС-13. Лишь за несколько секунд до тарана «отличники боевой подготовки» увидели, как на них надвигается громадина рефрижератора.

Рыболовецкая махина на полном ходу ударила форштевнем в 6-й моторный отсёк лодки, на которой даже не успели задраить люки.

Субмарина завалилась на правый борт, с мостика в воду полетели беспечные офицеры-подводники. На корпусе С-178 образовалась огромная пробоина, и в результате в течение двадцати секунд вода затопила 6, 5 и 4-й отсеки подлодки. Восемнадцать подводников, которые там находились, погибли, однако перед гибелью они успели всё же задраить люки и тем самым спасти жизни остальному экипажу. Лодка затонула на глубине 32 метров.

Во втором отсеке практически сразу вспыхнул пожар, однако моряки сумели с этой бедой мгновенно справиться. По воспоминаниям очевидца старпома подлодки Кубынина: «И тут мне докладывают: во втором отсеке пожар! Произошло замыкание батарейного автомата, питавшего подлодку от аккумулятора. Представляете, что такое пожар в замкнутом пространстве?… Зрелище не для слабонервных.

Но ребята-связисты — молодцы справились. Командира отсека капитан-лейтенант Сергей Иванов дисциплину держал. У него опыта было даже поболее, чем у меня. Да и по возрасту он старше, за тридцать лет против моих двадцати семи…

Впотьмах, на ощупь мы кое-как присоединили маленькую лампочку к аварийным источникам питания от радиостанции. Хоть какой-то свет! Во втором отсеке находились восемь человек, итого — уже пятнадцать. А дышать-то нечем. Угарного газа наглотались, стоим, покачиваемся, с трудом соображаем».

«Шило» как средство борьбы с паникой

Старшим по званию на борту оказался капитан второго ранга Владимир Каравеков, так как командира подлодки (находившегося в момент тарана на мостике) выбросило за борт (позже его подобрали рыбаки с рефрижератора). Однако, как выяснилось, руководить в чрезвычайных условиях этот штабной капитан не мог — прихватило сердце. Командовал в итоге старший помощник командира лодки С-178 Сергей Кубынин.

Как вспоминал сам Кубынин, после столкновения он сразу же бросился на центральный пост. Дал команду продуть воздух, чтобы подлодка могла всплыть. Эти действия не помогли и не могли помочь: корпус С-178 был распорот как консервная банка. Затем Кубынин начал действовать весьма неординарно: он достал из своей каюты канистру с «шилом» (то есть с этиловым спиртом) и разлил команде по 20 грамм. Впрочем, Кубынина в данном случае понять можно — он ничего не мог сделать до подхода помощи.

Затем, чтобы отвлечь заточенных на глубине моряков от тяжёлых мыслей, он организовал «награждение» знаками отличия и очередными званиями — всё официально, с военными билетами, корабельной печатью, которая у него имелась. Один из подводников получил звание мичмана, второй — старшины первой статьи, всё делалось по уставу. Интересно то, что впоследствии эти звания никто не отменил.

Помощь идёт, а точнее, ковыляет

Тем временем к месту столкновения стали подходить спасательные суда. Ситуация осложнялась тем, что связи с землёй у С-178 не было. Поэтому на вторые сутки пребывания на морском дне Кубынин отправил наверх из подлодки двух членов экипажа, Иванова и Мальцева, — для того, чтобы они доложили обстановку спасателям. Отправить на поверхность всех моряков он не мог, так как оставшихся в субмарине индивидуальных снаряжений подводника, предназначенных для экстренного покидания лодки, — ИСП-60 — не хватало на всех. Моряки благополучно выбрались на поверхность через торпедные аппараты, были подобраны и рассказали о происходящем на глубине.

Однако тут выяснилось, что спасательная лодка «Ленок», с помощью которой собирались вызволять затонувших моряков, неисправна, а водолазы не имеют опыта спасательных работ. Тем временем Кубынин отправил наверх ещё троих подводников, наиболее ослабевших. Но их не подобрали с поверхности моря, и моряки погибли!

Всё же свет в конце туннеля постепенно наметился — водолазы через шлюзовую камеру сумели передать в С-178 недостающие спасательные костюмы ИСП-60. Однако неготовность флота к таким ситуациям и здесь дала себя знать — водолазы ухитрились замуровать единственный выход через торпедный отсёк мешками с продуктами!

«Не выбраться! Шайтаны!»

По словам Кубынина, «водолазы! Сначала они передали недостающие спасательные комплекты ИСП-60, а потом по личной инициативе, без предупреждения, забросили в торпедный аппарат резиновые мешки с продуктами. Мы об этом не просили и о «подарке» ничего не знали! Более того, я подавал сигнал, что начинаем выходить и нам ничего не надо. В результате люди идут, а там тупик! Первым шёл Фёдор Шарыпов. Я же расписал всех в определённом порядке. Слабый — сильный, слабый — сильный… Чтобы тот, кто покрепче, помогал, подстраховывал. А замыкающими — механик Зыбин и я. Вдруг Фёдор возвращается: «Там закладка. Не выбраться! Шайтаны!». Петя Киреев услышал новость — как стоял, так и упал. Все, не стало человека! Организм ведь работал на пределе. Отсёк затоплен, помощь не окажешь…

Потом на суде про Петю «утку» запустили, будто он отказался из лодки выходить. Так сказать, решил геройски умереть. Ну бред ведь! А мы даже тело Киреева не смогли вытащить, оставили внутри С-178. Как и начштаба Каравекова. Он не сумел пройти торпедный аппарат, начал пятиться, тут сердце и остановилось…».

Механик Валерий Зыбин смог освободить торпедный отсёк от мешков с провизией, но не до конца. В результате подводникам пришлось протискиваться в торпедном аппарате в экстремальных условиях, что привело к гибели нескольких матросов. Как вспоминал Кубынин:

— Единственный путь к спасению нам законопатили мешками! Что делать? Я решил отправить вперёд механика Зы-бина. Сказал: «Валерий Иванович… Валера, затащи внутрь эти чёртовы меш1-й отсёк подлодки С-178 ки или наружу пропихни. Сможешь выбраться, уходи. Только меня предупреди, сигнал подай». Проходит время, слышу три удара. Значит, аппарат свободен. Победили!

Спасавшихся моряков встречали водолазы с «Ленка». Те приняли только первых шестерых, остальные подводники «вылетали на поверхность как пробки от шампанского», и можно лишь порадоваться, что не было случаев гибели от декомпрессии. Кубынин проталкивал товарищей на поверхность и сам едва не потерял сознание при этом — не хватало воздуха. Старший помощник покинул подлодку последним, но когда он выбрался из лодки, резерв сил организма был уже исчерпан. Кубынин потерял сознание, но, к счастью, его выбросило на поверхность, где его подобрали и откачали.

— …Мой экипаж должны были перехватывать и отводить в трехкаскадный барокомплекс «Ленка», рассчитанный на 64 человека. Чтобы по таблицам декомпрессии постепенно снижать содержание азота в крови до приемлемых показателей.

Водолазы встретили только первых шестерых, остальных уже никто не ждал у торпедного аппарата. Вот и начали мои ребята вылетать наверх, как пробки от шампанского. Чудо, что остались живы, погиб лишь один. Матрос Леньшин вышел из лодки вместе со всеми, я самолично помог ему залезть в аппарат, а потом он пропал. В буквальном смысле — как в воду канул. Его не оказалось ни на борту «Ленка», ни среди тех, кого подобрали спасатели на поверхности моря. Бесследно исчез человек!

Причины столкновения

Как показало уголовное дело, причина катастрофы была самой банальной — пьянство. Дело в том, что на рефрижераторе 21 октября отмечали день рождения «настоящего мужика» — старшего помощника Виктора Курдюмова, и вся команда (включая самого Курдюмова) была пьяна. Выйдя в море, бравые рыбаки не включили сигнальные огни, хотя уже стемнело. При этом рефрижератор запеленговал подлодку, но одурманенный водкой Курдюмов продолжал идти прежним курсом, посчитав, что на пути какое-то мелкое судно, которое само должно уступить путь. При этом управляемый пьяной командой рефрижератор отклонился от заданного ему диспетчером курса на 30 градусов — оказавшись там, где должна была пройти С-178. Впрочем, виноват отчасти был и капитан подлодки Валерий Маранго, не сумевший вовремя сыграть боевую тревогу (по этой команде на субмарине молниеносно задраиваются люки) и не обратившего должного внимания на доклад гидроакустика С-178, обнаруживший «цель» (то есть «пьяный» рефрижератор) прямо по курсу.

Однако основная вина всё же была на пьяном старпоме РФС-13 Викторе Курдюмове. Как вспоминал Кубынин:
— Старпома Курдюмова с «РЕФ-13» сразу заковали в наручники, дали потом пятнадцать лет колонии. Но и нашему Валерию Маранго «десяточку» вкатили.

Кубынин считал это несправедливым и ходатайствовал о пересмотре приговора Маранго.

«Я написал кассационную жалобу, требуя пересмотра приговора Маранго. Ведь ни один пункт обвинения не был доказан документально. Вот тут меня во второй раз и вызвали в компетентные органы. Прокурор флота полковник юстиции Перепелица собственной персоной. Начал без прелюдий: «Слышал, новую лодку скоро получишь, на учёбу в академию поедешь… Но сперва кассацию забери». Я спросил: «А если не сделаю?». Перепелица тут же на два регистра повысил тон: «Значит, сядешь рядом со своим командиром на нары!». Ну, я и ответил в том духе, что не продаюсь, торг со мной неуместен. Сказал даже резче, повторять не буду… Молодой был, горячий. На этом моя карьера на флоте закончилась».

Историю эту флотское начальство решило засекретить, поэтому никаких наград спасшиеся подводники с затонувшей С-178 не получили. Родственникам погибших (жертвами трагедии стали 32 моряка) выделили по 300 рублей — месячную зарплату квалифицированного рабочего. А выживших постарались убрать с флота — по словам Кубынина, «нас всех зачистили, чтобы глаза не кололи. Одних сразу убрали, остальных — чуть погодя. Я единственный, кто дослужился до звания капитана первого ранга. Лишь по той причине, что ушёл в другую систему (МЧС)».

Журнал: Истории мира №12(5), декабрь 2020 года
Рубрика: Советские тайны
Автор: Редакция журнала