Магма может приносить на поверхность обитающих под землей тварей

После извержения вулкана Килауэа на Гавайах выброшенная вулканом лава покрыла порядка 35 квадратных километров Большого острова, убив высокой температурой всё живое и запустив с нуля процесс образования почвы. Однако первыми на новое место поселения прибыли не растения и даже не микробы, а очень странные насекомые, открытые в 1978 году и называемые лавовые сверчки. В чем состоит загадка этих удивительных насекомых, изучать которых на Гавайи немедленно прибыли толпы биологов?

Загадок, собственно, всего две и первая загадка состоит в том, что биологи не понимают, чем насекомые питаются на абсолютно голых камнях? Сверчки всех других видов питаются мертвыми растениями и более мелкими насекомыми, а в крайних случаях они начинают поедать друг друга. Но на лавовых полях нет даже мха – тем более каких-то других насекомых. Поэтому, согласно теории, на лавовые поля ветер заносит морскую пену, в которой содержится немного белка – остатки водорослей и других морских форм жизни. Сверчки это находят и поедают.

Технички версия как бы логичная и очень правильная, однако лавовые сверчки живут не только на Гавайах, но и на лавовых полях Африки, куда морскую пену может занести разве что ветерком из Сахары. Тем не менее, не будем сильно строгими к официалам и предположим, что их забавная версия имеет право на существование. Но как быть со вторым требующим ответа вопросом?
И этот второй вопрос заключается в том, что как только на лавовых полях появляются растение и, как следствие, другие насекомые – лавовые сверчки там вымирают под корень, не остается даже яиц, которые будут столетия ждать следующее извержение. Однако, когда извержение снова случается – лавовые сверчки опять начинают плодиться со страшной силой. Поэтому непонятно: как они туда попадают?

Вопрос миграции обычных сверчков очевиден: поскольку сверчки – это летающие насекомые, то у них есть крылья. Однако у лавовых сверчков крыльев нет и перелететь океан с другого острова они даже при сильном ветре не могут, поэтому технически они могут появиться на свет только вместе с лавой. Но как сверчки могут жить в лаве, температура которой более 1000 градусов Цельсия? Или они как-то телепортируются с другого острова или вообще из другого измерения? Или, возможно, их кто-то искусственно распыляет, используя наподобие наноботов для мелиорации?

Хотя такая идея кажется фантастической – тем не менее, она гораздо лучше объясняет реальность, чем клинический бред, предлагаемый официалами. Классификацией биологических видов люди занимаются приблизительно 250 лет: создают атласы, пишут описательные статьи. Приблизительно половина этих новых видов – насекомые. 250 лет назад с описанием все было очень сложно и просто. Просто все было потому, что для помещения нового животного в атлас биологу нужен был сачок, скальпель, карандаш и бумага. Ну а сложность заключалась в том, что еще нужен был парусник, на котором какой-нибудь Жак Паганель пилил куда-нибудь в Австралию, что продолжалось довольно долго и не способствовало скорости работы.

Кроме того, изучение новых зверушек в XVIII-XIX веках было, как правило, забавой для людей богатых. Не было университетов, грантов и прочего. Чокнутый вроде мсье Паганеля был, возможно, на всю Францию один. Дальше все стало немного сложнее, но вместе с тем и проще: появились университеты, меценаты – и чокнутых стало намного, намного больше. На вооружение им дали исследовательские суда, фотоаппараты, а потом еще и компьютерные базы данных. А лет 15 назад появилась такая фишка как ДНК-штрих код – то есть возможность классифицировать виды, опираясь на короткую последовательность в несколько сотен нуклеотидов.

Исходя из этих нововведений количество открываемых видов должно было или бы расти со страшной силой, или стремиться к нулю, поскольку все виды уже как бы открыты. Но… количество ежегодно открываемых видов СТАБИЛЬНО уже много-много десятилетий и составляет порядка 17 000 тысяч в год. Всего описано 1.7 миллионов видов, что в пересчете на 250 лет дает порядка 7 000 новых открытых видов за год, если рассматривать в среднем. То есть никакого особого прогресса в открытиях нет , что довольно странно.

Возможно, что отсутствие прогресса связано с тем, что всё уже открыто и описано? Так по самым скромным оценкам неизвестных видов на планете 10 миллионов, а по максимуму неизвестных видов за триллион. И как тогда в этом случае объяснить стабильную скорость открытий? Почему нет прогресса? А объяснение отсутствия прогресса здесь очень очень простое и напрашивается само собой. Объяснение это состоит в том, что видов на самом деле не так и много, как пишут, а скорее всего миллиона два или чуть больше. Но с этими видами некто постоянно экспериментирует, в результате сего современный мсье Паганель смотрит в микроскоп, потом вскакивает, хлопает себя по лбу и с выпученным глазами бегает и вопит: “Я открыл новый вид!”. И наблюдая этот цирк смеются до слез создавшие этот “новый вид” какие-нибудь “марсиане”.

И эти же “марсиане” могут быть источниками лавовых сверчков, которые появляются на камнях непонятно откуда. Кстати именно приблизительно так и описывают появление на планете новых видов разные древние источники и легенды. Поэтому в биологии и не такие чудеса могут быть. Причем вопрос это не научно-теоретический и совершенно не праздный, поскольку, если какие-то “марсиане” занимаются созданием нанороботов для переработки навоза или поствулканической мелиорации, то с таким же успехом они могут сделать и других самоплодящихся ботов для добычи и переработки какого-то иного субстрата или вообще мусора. Источник