На протяжении 600 лет манускрипт Войнича остается загадкой

Манускрипт Войнича долгое время озадачивал и очаровывал историков и общественность. Этот позднесредневековый документ покрыт иллюстрациями, изображающими звезды и планеты, растения, символы зодиака, обнаженных женщин и синие и зеленые жидкости. Но сам текст, который, как полагают, был написан пятью разными писцами, зашифрован, и его еще предстоит понять. В статье, опубликованной в журнале Social History of Medicine, мой соавтор Мишель Л. Льюис и я предполагаем, что секс является одним из предметов, подробно описанных в рукописи, и что самая большая диаграмма представляет как пол, так и зачатие.

Исследование манускрипта Войнича дало некоторые подсказки о его происхождении.Радиоуглеродный анализ дает 95%-ную вероятность того, что шкуры, использованные для изготовления манускрипта, были взяты у животных, умерших между 1404 и 1438 годами. Однако самым ранним его владельцем, о котором достоверно известно, был сподвижник императора Священной Римской империи Рудольфа II, живший с 1552 по 1612 год, поэтому более чем столетняя история владения им отсутствует.

Некоторые иллюстрации (символы зодиака, узор в виде короны и особая форма стены замка, называемая зубцом в виде ласточкиного хвоста) указывают на то, что рукопись была изготовлена в культурных зонах Южной Германии или северной Италии.

В одном разделе представлены иллюстрации обнаженных женщин, держащих предметы рядом со своими гениталиями или ориентированные на них. Им не место в рукописях, посвященных исключительно травам или астрономии. Чтобы понять смысл этих изображений, мы изучили культуру гинекологии и сексологии позднего средневековья, которую врачи того времени часто называли "женскими секретами". Сначала мы обратились к баварскому врачу Йоханнесу Хартлибу (около 1410-1468), который жил примерно в то время и в том месте, где была написана рукопись Войнича. Хартлиб писал о растениях, женщинах, магии, астрономии и банях. Он также рекомендовал использовать "секретные буквы" (например, шифр, секретный алфавит или что-то подобное), чтобы скрыть медицинские рецепты и процедуры, которые могут привести к контрацепции, аборту или бесплодию.

Хотя его секретный алфавит не сохранился, анализ его работ помог нам понять взгляды, которые в то время вдохновляли на использование шифрования. Например, Хартлиб испытывал сильные опасения по поводу того, что "женские секреты" станут широко известны. Он опасался, что его писания могут способствовать внебрачному сексу и что Бог осудит его, если это произойдет. В своих незашифрованных статьях он либо отказывается, либо стесняется писать на определенные темы, такие как послеродовые вагинальные мази, сексуальное удовольствие женщин, заявления женщин, рожающих животных, "правильные" позы для зачатия, советы по питанию, влияющие на либидо, и информация о ядовитых, галлюциногенных веществах., противозачаточные или абортивные растения. Хартлиб, пишущий для аристократов—мужчин на баварском наречии (а не на академической латыни), говорит, что такие знания должны быть недоступны для работников секс-бизнеса, простых людей, детей, а в некоторых случаях и для самих женщин, которые становятся все более грамотными.

Как человек, ценивший гетеросексуальные браки и женскую "скромность", осуждавший похоть, распущенность и проституцию, он был совершенно обычен для своего окружения. Если такое отношение было широко распространено в то время, была ли также широко распространена цензура женских секретов? Короткий ответ таков: да. В ходе нашего исследования мы расшифровали несколько шифров, относящихся к этому периоду (но ни одного из манускрипта Войнича). Самым длинным был 21-строчный шифр из позднесредневековой северной Италии, в котором скрывался рецепт для гинекологических целей, включая аборты. Мы также обнаружили множество примеров самоцензуры авторов или читателей, стирающих или уничтожающих информацию в текстах по гинекологии и/или сексологии. Цензоры часто пропускали только несколько слов, обычно это были генитальные термины или названия растений в рецептах, но иногда они удаляли целые страницы или главы. Одна баварская рукопись содержит рецепты невидимости и магические заклинания для сексуального принуждения женщин, после чего две страницы были удалены. Цензор пишет, что это удаление было сделано "неспроста".

Анализируя иллюстрации Войнича через эту призму, мы пришли к выводу, что Розетки — самая крупная и тщательно проработанная иллюстрация рукописи — отражают позднесредневековое понимание секса и зачатия. Наше предложение соответствует патриархальной культуре того времени и устраняет многие очевидные противоречия в рукописи. Это также позволяет нам определить некоторые особенности иллюстрации. Во времена позднего средневековья считалось, что матка состоит из семи камер, а влагалище - из двух отверстий (одного наружного и одного внутреннего). Мы полагаем, что девять больших кругов на розетках представляют именно это, причем центральный круг представляет внешнее отверстие, а верхний левый круг - внутреннее. Восемь внешних кругов имеют гладкие края, поскольку они представляют внутреннюю анатомию, в то время как центральный круг имеет фигурный край, поскольку он представляет внешнюю анатомию. Абу Бакр Ар-Рази, персидский врач, оказавший влияние на европейскую медицину позднего средневековья, писал, что во влагалищах девственниц есть пять маленьких вен. Мы видим, что они идут от верхнего левого круга к центру.

Врачи того времени также считали, что для зачатия необходимы мужской и женский компоненты, и оба они назывались "сперматозоидами". Они показаны желтым (мужской) и синим (женский) цветами. Считалось, что женщины получают удовольствие от движения двух сперматозоидов в матке, которое изображается с помощью линий и узоров. Считалось также, что у матки есть два рога или шипа, которые мы можем видеть в верхнем правом и нижнем правом кругах. Замки и городские стены могут представлять собой игру слов в немецком термине "schloss", который имеет такие значения, как "замок", "запирание", "женские гениталии" и "женский таз". А два солнца в дальнем верхнем левом углу и в правом нижнем углу, вероятно, отражают веру Аристотеля в то, что солнце обеспечивает эмбрион естественным теплом на ранних стадиях его развития. Хотя многие особенности иллюстрации еще предстоит понять, наше предложение заслуживает пристального изучения. Мы надеемся, что будущие исследования рукописи позволят взглянуть на него с аналогичной точки зрения. Возможно, при наличии достаточного количества подсказок мы сможем найти способ, наконец, расшифровать этот трудноуловимый текст.

Источник