Тайны Нюрнбергского процесса — неудобные вопросы

Нюрнбергский процесс над руководителями нацистской Германии — один из самых известных судебных процессов в истории человечества. о нём написаны тысячи книг и статей, сняты сотни телепередач и кинофильмов. Но некоторые факты об участии СССР в этом процессе до сих пор остаются под негласным запретом. Пришло время сорвать эту завесу лицемерия и недомолвок…

Торжество победителей

Решение о необходимости суда над нацистскими главарями возникло задолго до окончания войны. Об этом не раз говорил Сталин, говорил Черчилль, говорил Рузвельт. После победы над Германией абстрактные пожелания приобрели конкретные очертания. Решение о создании «Международного военного трибунала для суда над военными преступниками европейских стран Оси» было принято на Лондонской конференции представителей стран-союзников, проходившей с 26 июня по 8 августа 1945 года. На этой же конференции был разработан Устав трибунала и согласован примерный список обвиняемых. Суду должны были быть преданы самые могущественные нацисты, попавшие в руки союзников живыми. Список получился весьма впечатляющим: Геринг, Гесс, Риббентроп, Кейтель, Розенберг и т.д.

Сам судебный процесс проходил с 20 ноября 1945 года по 1 октября 1946 года на территории поверженной Германии — в Нюрнбергском дворце правосудия. Международный военный трибунал был сформирован на паритетных началах из представителей четырёх союзных держав (СССР, США, Великобритания, Франция).

В результате процесса 12 обвиняемых были приговорены к смертной казни, ещё семеро — к различным срокам заключения, трое были оправданы. Помимо осуждения отдельных персоналий, Нюрнбергский трибунал признал преступными целые нацистские организации. Таких «осуждённых» было четыре: руководящий состав нацистской партии (НСДАП), СС, СД и гестапо.

Преступная дивизия «Галичина»

Однако, несмотря на торжество правосудия, до сих пор можно встретить недоумённые вопросы. Почему не признан преступным гитлеровский вермахт? Разве немецкие солдаты не совершали злодеяний на оккупированных территориях? И почему преступной признали лишь верхушку НСДАП (начиная от руководителей районного звена и выше), а не всю партию в целом? Причиной всех этих вопросов стало многолетнее (и бездумное) повторение шаблонных фраз о Нюрнбергском процессе как неком абстрактном «суде над фашизмом и его идеологией». Несомненно, в деле осуждения фашизма как явления Нюрнбергский трибунал сыграл ключевую роль. Но под шумок общих слов оказалась затёртой вся конкретная, фактическая суть судебного процесса. А цель у Нюрнбергского трибунала была предельно прагматична. В первую очередь ему нужно было — если говорить словами В.В. Путина — «определиться с посадками». Кого и за что сажать по итогам войны?

Международный трибунал должен был очертить — для национальных судов — тот круг лиц, которых можно было привлекать к судебной ответственности просто за членство в той или иной нацистской организации. Вот что означало признание организации «преступной» с юридической точки зрения.

В связи с этим стоит осветить ещё один вопрос, приобретший в последние годы особую остроту. Зачастую можно встретить мнение, что национальные части в войсках СС (латышский легион СС, украинская дивизия СС «Галичина» и т.д.) не были признаны преступными на Нюрнбергском трибунале — поскольку не упоминаются в тексте приговора.

Эти утверждения являются весьма бесхитростной манипуляцией. Трибуналу не было нужды перечислять поимённо все 38 дивизий войск СС. В приговоре чётко сказано: «Трибунал включает сюда всех лиц, которые были официально приняты в члены СС, включая членов «общих СС», войск СС, соединений СС «Мёртвая голова» и членов любого рода полицейских служб, которые были членами СС».

То есть все без исключения военнослужащие войск СС — вне зависимости от названия и национального состава своего подразделения — считаются членами преступной организации.

Палачи в роли обвинителей?

Членом Международного военного трибунала от СССР был назначен генерал-майор юстиции Иона Никитченко. Главным обвинителем от СССР стал прокурор Украинской ССР Роман Руденко. Помощниками Руденко были следователи из печально памятной «школы Вышинского»: Николай Зоря, Марк Рогинский, Лев Шейнин, Лев Смирнов.

Все перечисленные лица так или иначе участвовали в сталинских репрессиях. Сам обвинитель Руденко в Нюрнберг прибыл, образно говоря, чуть ли не на следующий день после участия в постановочном «Процессе 16-ти» — расправе над лидерами польской Армии Крайовой.

Несмотря на то что советская делегация на Нюрнберге состояла из «проверенных» лиц (доказавших на деле свою преданность сталинскому режиму), к ней были — естественно — приставлены для контроля сотрудники органов госбезопасности.

За советскими представителями в Нюрнберге пристально наблюдали начальник 2-го отдела СМЕРШа полковник Карташов; полковник госбезопасности Лихачёв (он будет расстрелян вместе с Абакумовым в 1954-м); капитан Гришаев (позднее он возглавит следственную бригаду по делу Еврейского антифашистского комитета) и ещё 12 сотрудников Смерша, переодетых красноармейцами.

Все это создавало для советской делегации атмосферу повышенной нервозности.

Советский «чёрный список»

У подсудимых на процессе имелись адвокаты. Было очевидно, что они постараются построить защиту по принципу аналогии. Мол, если вы судите за то или иное преступное деяние германских руководителей, то тогда надо осудить — за сходные деяния — и руководителей советских, английских, американских.

Державы-победительницы предвидели такой поворот событий. Поэтому ещё до начала процесса представителями союзников был составлен перечень вопросов, обсуждение которых нельзя было допускать. У каждой страны был свой список «запретных тем». Великобритания опасалась, что ей припомнят концлагеря во время англо-бурской войны и «Мюнхенский сговор» 1938 года. Упоминания о Мюнхене боялась и Франция. Американцы стремились не допустить обсуждения неполноправного статуса чернокожих в США.

Нас, конечно, больше интересует советский «чёрный список». Что же в него вошло? Итак, на трибунале нельзя было обсуждать:

— Политический строй в СССР (а стало быть — и сталинскую репрессивную политику);

— Пакт Молотова-Риббентропа и всё, что имеет к нему отношение;

— Вторжение в Польшу в сентябре 1939 года;

— Аннексию прибалтийских государств в 1940 году.

Как видим, список получился небольшой, но очень ёмкий. При всякой попытке затронуть одну из этих тем председательствующий должен был прервать обсуждение как «не относящееся к делу». Этот взаимный «кодекс молчания» оказался для СССР весьма кстати. Когда защитник Рудольфа Гесса попытался приобщить к делу фотокопию секретного дополнительного протокола к пакту Молотова-Риббентропа, то трибунал отказался это делать, ссылаясь на «сомнительную достоверность» копии.

Журнал: Запретная история №13(106), июль 2020 года
Рубрика: История нацизма
Автор: Марат Курамшин