Озеро погибших кораблей

Знаменитый писатель Александр Дюма обожал путешествовать. И в 1858 году нелегкая занесла его в Россию, где он, среди прочего, решил отправиться в круиз по Ладоге. Самое большое озеро в Европе потрясло Дюма и... едва не погубило.

Шторм - давний знакомый жителей ладожского побережья - настиг корабль, на котором плыл писатель: «Все заволоклось таким туманом, что друг друга было не разглядеть. Озеро забурлило, словно вода в котле. Казалось, гроза зародилась не в воздухе, а в глубинах бездонного озера. Туман все сгущался, раскаты гремели все оглушительнее, молнии отсвечивали каким-то мертвенным блеском, воды озера вздымались все выше»... К счастью для Дюма, его плавание кончилось благополучно: корабль пристал к берегу. Но десяткам тысяч – без преувеличения! – судов так не повезло: они нашли свою смерть на дне Ладожского озера. Именно поэтому его зачастую называю «озером погибших кораблей»...

Ладожское озеро судоходно с древних времен. А как иначе было обойти эту преграду на пути – 219 км длиной и 125 км шириной? Никак. Пришлось осваивать. По Ладожскому озеру из Скандинавии через Восточную Европу в Византию с IX века проходил водный торговый путь «из варяг в греки».

Потомки викингов, перековавшиеся из воинов в купцов, не роптали, но, перед тем как отправиться через Ладогу, приносили жертвы богам: плавание по озеру было связано с большим риском. Увы, зачастую напрасно...

Годы шли, но они не меняли сурового нрава Ладожского озера.

Петр I, распорядившись в 1718 году строить канал вдоль южного берега Ладоги, сокрушался: «Какой великий убыток по вся годы чинится на Ладожском озере, что одним сим летом с тысячу судов пропало, а с начала строения сего места более 10 тысяч». Современники вторили государю-императору: «Озеро ветрами очень бурно и наполнено каменьями».

Что прикажешь делать с этими обстоятельствами? Против природы не попрешь. Но за ней можно наблюдать – и попутно установить причины «плохого» поведения. В конце 1780-х годов член Петербургской и Российской АН, ученый-энциклопедист и естествоиспытатель Н. Я. Озерецковский побывал на Ладоге с экспедицией, о чем подробно отчитался в своем «Путешествии по Ладожскому озеру». Увы, он смог установить лишь следующее. Во-первых, «судоходцы и промысловики весьма часто, особливо весною и осенью, когда бури наипаче свирепствуют, великую имеют нужду в покойных пристанищах для спасения своего от погибели, но озеро не везде оные им представляет». Во-вторых: «Ладожское озеро весьма часто от ветров в ужасное приходит волнение, которое превосходит, кажется, колебание большого моря. Пресная, легкая и прозрачная вода оного действием ветров воздымается от самого дна и производит валы страшным горам подобные, так что судно более по озеру возметается, нежели плавает». И в-третьих: «Самые даже водяные жители, как то осетры, лососи, сиги и другие рыбы, в глубине озера не только покоя, но и безопасности себе не находят, ибо нередко волнами из своей стихии извержены бывают на сушу и достаются в снедь человеку, зверю и птицам. В такое время быть в судне на озере есть крайность, в совершенное отчаяние приводящая. Тогда ни для кого не важно лишиться грузу, лишиться всего имения, лишь только бы спасти свою жизнь, против которой восстают волны, непреоборимые неприятели…»

На авось

Договориться с природой не получилось. Наоборот, все привыкли, что шторм на Ладоге – особенно по осени – привычное дело. Дошло до того, что ни одно страховое общество России не страховало суда, идущие с грузом по озеру. Но они все равно шли – на свой страх и риск. Причем не только торговые, но и пассажирские: авось да небось – верные помощники всякого русского человека.

Конечно, теперь ученым известна причина непредсказуемого поведения озера. Все дело в особенностях строения его котловины, распределения глубины, колеблющейся от 20 до 230 метров, и очертаниях. По сути, от обычных морей его отличает лишь вода – пресная, а не соленая. А так, по своим гидрометеорологическим условиям, оно ничем не отличается от некоторых водных бассейнов Мирового океана. Отсюда и двадцатиметровые волны, и неожиданно появляющийся ураганный ветер, меняющий силу и направление...

Конь-камень

Совсем иначе объясняют страшные ладожские шторма местные предания, склонные списывать разгул стихии на происки бесов...
В 1393 году монах Арсений возвращался из Афона в родной Новгород. Думал отшельничать на каком-нибудь не слишком отдаленном от берега ладожском острове. Сел в лодку, да и пустился в плавание. Разумеется, тут же поднялась буря, которая прибила монаха к берегу острова Коневец. Арсению в страшном сне не приснилось бы поселиться там: все знали, что этот остров выбрали своим пристанищем злые духи. Они обитали в огромном камне высотой более четырех метров и весом порядка 750 тонн. Каждый год у этого камня приносили в жертву коня. Потому и называли его – Конь-камень, да и остров нарекли соответствующе:

Коневец.

Дождавшись, когда буря стихнет, Арсений собрался было продолжить свое плавание, но волны всякий раз возвращали его назад. Понял тогда монах, что это неспроста, и остался на острове. Благодаря чему в итоге появился Коневецкий монастырь Рождества Богородицы. Впоследствии он прогремел на всю Россию: посещать его считалось хорошим тоном среди членов царской семьи, а за ними, как водится, и остальные православные подтянулись. Но в XIV веке остров был безлюден и безрадостен, а что еще хуже – «пуще дремучего леса ужасом бесовским окружен». Арсению в одиночку пришлось бороться со злыми духами Коневца. Ну, да где наша не пропадала? Взял он в руки икону, привезенную с Афона (ныне почитаемая чудотворная Коневская икона Божьей Матери), совершил вокруг Конь-камня крестный ход, а потом окропил идола святой водой. Тут бесы, поселившиеся в нем, превратились в ворон, поднялись в воздух, зловеще каркая, да и бросились в воды Ладожского озера. С тех пор и испортился характер Ладоги: стала она коварной и непредсказуемой...

Кладбище кораблей

Легенда, конечно, хороша, но абсолютно неправдоподобна. С 2002 года участники проекта «Тайны затонувших кораблей» занимаются исследованием дна Ладожского озера. Их цель - составить государственный регистр затонувших кораблей. Задача трудная, но решаемая: благодаря особенностям ладожской воды и ее низким температурам, многие затонувшие объекты прекрасно сохранились на дне озера. Музей, да и только. Но под водой. Потому для изучения его экспонатов требуется много времени и денег. Денег дает «Газпром», а своего времени участникам проекта под руководством Андрея Лукошкова на любимое занятие нисколько не жалко. По их находкам уже сейчас можно проследить этапы становления древнего судостроения на северо-западе России. Было бы только желание. Так вот, среди находок проекта – многочисленные фрагменты древних кораблей славян, датчан и норвежцев, ставших жертвами Ладожского озера задолго до рождения монаха Арсения...

Потому – увы – от шторма на Ладоге не избавят ни молитвы, ни жертвоприношения. Побороть стихию можно только одним способом - вовсе не вступать с ней в сражение. Ладога, как и в старые добрые времена, опасна и непредсказуема. Да, озеро является частью водной магистрали, входящей в состав Волго-Балтийского водного пути и Беломорско-Балтийского канала. Да, по озеру довольно интенсивно движутся суда. Но их экипажи прекрасно знают: в любую секунду надо быть готовым к худшему. Иной раз движение пассажирских теплоходов просто запрещают – в целях безопасности. Но запретить людям совершать самостоятельные безумные поступки не в состоянии ни один законодательный орган. Месяца не проходит, чтобы на Ладоге не произошло какого-нибудь ЧП – бесследно пропадают лодки и даже целые яхты вместе со своими пассажирами, тонут люди. Озеро остается верным себе...

Наталья КУВШИНОВА
Ступени №7 (июль)/2017