Некрономикон - загадочное творение Говарда Лавкрафта

Легенда о существовании некоего древнего манускрипта по некромантии, магические символы и заклинания которого содержат методику призывания мёртвых, начинается с «беседы демонов». В арабских сказках это словосочетание означает звуки, издаваемые цикадами. Именно так и переводится первоначальное название книги «Kitab al-Azif».

Автор её — Абдулла аль-Хазред — безумный поэт из Саны (Йемен), живший приблизительно в начале VIII века, был хорошо образован, знал иностранные языки, много путешествовал и десять лет жил в великой аравийской пустыне Руб-эль-Хали, по поверьям, населённой чудовищами и злыми духами. Здесь демоны доверили аль-Хазреду тайны древних и научили сатанинским ритуалам. Последние годы жизни аль-Хазред провёл в Дамаске, где и написал зловещую книгу «Китаб аль-Азиф».

Двести лет спустя византийский учёный Теодор Филет перевёл «аль-Азиф» на греческий, дав ему название «Некрономикон» — «Закон мёртвых». По приказу патриарха Константинополя Михаила против Теодора начались гонения, а манускрипты с переводами были сожжены. Однако несколько экземпляров сохранились и разошлись по миру. Теперь книга стала известна под новым, греческим названием, которое употребляется гораздо чаще, чем первоначальное арабское.

Арабский оригинал давно утерян. Но сделанные с него переводы ещё в начале XX века хранились в Британском музее, Национальной библиотеке Франции, библиотеке Гарвардского университета, библиотеке Ватикана и университете Буэнос-Айреса, откуда накануне Второй мировой войны были вывезены и сокрыты в разных местах мира.

Согласно другому преданию, на самом деле существует только один подлинный «Некрономикон», написанный чернилами, сделанными из человеческой крови. Непостижимым образом он вдруг объявляется в разных местах, сам выбирает себе хозяев, готовых к сотрудничеству с адом, и открывает им врата в потусторонние миры.

Сны дедушки Теобальда

На самом деле ни «Некрономикона», ни безумного араба аль-Хазреда никогда не существовало. Как и вся общедоступная литература такого рода, это была обычная подделка, а первое упоминание о книге «Kitab al-Azif» впервые появилось лишь в 1923 году в фантастических рассказах американского писателя Говарда Филлипса Лавкрафта.

В письмах к друзьям, которые Лавкрафт, представлявший себя старцем, нередко подписывал как «дедушка Теобальд», писатель заявлял об этом не однажды. Вот лишь два из таких заявлений: «Нет и никогда не было никакого Абдуллы аль-Хазреда и «Некрономикона», поскольку я придумал эти имена сам»; «Я долгое время ссылался на определённые выдержки из «Некрономикона», действительно считая неплохим развлечением придание правдоподобия этой искусственной мифологии путём обширного цитирования».

В одном из писем, написанных в последний год жизни, Лавкрафт объясняется ещё подробнее: «Имя «Абдулла аль-Хазред» придумал для меня кто-то из взрослых (я не могу вспомнить, кто именно), когда мне было 5 лет, и после прочтения «Арабских ночей» я страстно возжелал стать арабом. Годы спустя мне пришло в голову, что будет забавно использовать его в качестве имени автора запретной книги. Название «Некрономикон»... пришло ко мне во сне».

Кошмарные сны, населённые уродливыми чудищами, мучили Лавкрафта всю его недолгую и поразительно несчастливую жизнь — сорок семь лет его земного бытия судьба упорно стояла к нему спиной. Детство, омрачённое бедностью и болезнями, сумасшествие родителей (его отец Уилфрид Скотт Лавкрафт и мать Сара закончили свои дни в психиатрической лечебнице), короткий несчастливый брак с деспотичной, не понимавшей его женщиной, спорадическая, плохо оплачиваемая литературная работа, и в конце — преждевременная мучительная смерть от рака кишечника, полученного в результате хронического недоедания.

Несмотря на дурную наследственность и невозможность по состоянию здоровья посещать школу, Лавкрафт рано, когда ему не было ешё и четырёх, начал читать, а в семь лет уже писал стихи и новеллы в духе любимого писателя Эдгара По.

От родителей ему достался полный «букет» неврозов и душевных проблем, которые, вероятно, и были причиной ночных кошмаров, наполненных жуткими монстрами. Лавкрафт позже перенесёт их на страницы своих фантастических рассказов, впервые «скрестив» два ранее независимых жанра - научную фантастику и ужасы. А когда один из них — «Дагон» — опубликует в 1923 году американский журнал «Загадочные истории», будущая стезя писателя определится окончательно.

17 марта 1937 года Лавкрафт был похоронен в семейной могиле на кладбище городка Провиденс (Провидение), штат Род-Айленд, где прожил всю свою сознательную жизнь за исключением нескольких лет, когда вместе с женой уезжал в Нью-Йорк. Литературная слава, как это чаще всего и бывает, найдёт его посмертно. Да и то далеко не сразу.

Гениальный розыгрыш

Впервые «книга безумного араба» возникает в рассказе «Пёс», написанном в 1923 году. Собственно, то, что Лавкрафт упомянул некую вымышленную книгу, даже мистификацией не было. Приём этот и сейчас достаточно распространён среди писателей-фантастов. Не ставил он своей целью и собрать «Некрономикон» в нечто более-менее цельное — цитаты из него так и остались разбросанными по страницам разных лавкрафтовских книг. Собственно, и книг никаких при жизни писателя не существовало, если не считать небольшого сборника рассказов «Морок над Инсмутом», изданного в 1936 году. Но смертельно больной Лавкрафт даже подержать его в руках не успел.

Скорее всего, странные рассказы писателя-любителя, придуманные им монстры и древняя книга, вызывающая мёртвых, затерялись бы в подшивках газет начала прошлого века, пополнив список подобных сочинений, печатавшихся ради гонораров, если бы не любители фантастики Август Дерлет и Дональд Вандрей. После смерти писателя они создали сначала «Лавкрафтовский кружок», а затем и издательскую компанию Arkham House, специально для того, чтобы печатать книги своего кумира и его последователей.

Это спасло Лавкрафта от забвения - после того как в Arkham House были выпущены сборники лавкрафтовских рассказов, творчество писателя заинтересовало и другие издательства - сначала в Соединённых Штатах, а затем и европейские.

Дерлету пришло в голову «выдернуть» из рассказов Лавкрафта ссылки на «Некрономикон», собрать их воедино и издать от первого лица -Абдуллы аль-Хазреда. Он несколько раз переписывал «Некрономикон» заново, компонуя его из тех или иных частей, переставлял местами разные куски, сокращал или, наоборот, расширял текст. Работа была увлекательной, но безрезультатной - до типографии книга так и не дошла. Вещь, видимо, получилась скучноватая, если даже члены «Лавкрафтовского кружка», видевшие её в рукописном виде, не проявили поначалу к ней интереса.

А вот идея лавкрафтовцам пришлась по душе и даже нашла продолжение в самиздатовском «Некрономиконе», выданном за перевод знаменитого Джона Ди, якобы случайно обнаруженном в хранилище одной из европейских библиотек. В первой половине XX века, когда увлечение оккультизмом и мистикой приобрело невиданный масштаб, фигура британского алхимика и астролога уже одним своим именем освящала подобное издание. Для большего правдоподобия книгу ещё и стилизовали под репринтное издание, выполнив форзац и иллюстрации так, как они могли бы выглядеть в издании средних веков.

Так начался миф о «книге безумного араба». Новый виток легенда получила в 1977 году, когда к 40-летию со дня смерти писателя в США был выпущен первый печатный «Некрономикон», положивший начало целому потоку изданий, претендовавших на звание подлинного творения древнего мага.

Ктулху проснулся

Желающих подойти к краю бездны и вступить в мир смерти немало находилось во все века. Одними руководило отчаяние или любопытство, другими — жажда знания, но большинством — тщеславное желание через мир мёртвых повелевать миром живых.

Исторические «Книги Мёртвых» — древнеегипетская или тибетская — в подобном качестве не годились, ведь они предназначались для помощи усопшим в загробной жизни, а не для того, чтобы живые беспокоили мёртвых для своих нужд. Поэтому некий манускрипт (обязательно освящённый древностью!), с помощью которого можно вызывать различную нечисть из других миров, рано или поздно должен был появиться.

Описывая книгу, Лавкрафт говорит, что во всех библиотеках «Некрономикон» хранится за семью замками, так как книга опасна для чтения и может повредить физическому и психическому здоровью читающего. Но и это, и то, что все персонажи его произведений, читавшие «книгу безумного араба», приходят к ужасному концу, - всего лишь творческий приём, используемый писателем для нагнетания атмосферы. К подобному прибегают многие литераторы.

Но легенда оказалась сильнее: Лавкрафту отказываются верить. Родилась даже версия о том, что у выдуманного им араба существовал исторический прообраз, и книга его реальна, но писатель, ставший невольным медиумом и каналом передачи древних оккультных знаний, отрицал её существование только по одной причине: понимал опасность.

Скажи кто-либо сочинителю фантастических рассказов из небольшого американского городка, что столько авторитетных в оккультных кругах «исследователей» будут когда-нибудь всерьёз спорить, на каком языке был написан оригинал «Китаб аль-Азиф» - арабском или шумерском, он наверняка посмеялся бы. С чувством юмора у Лавкрафта, как известно, всё было в порядке, не случайно же он считается не только отцом ужаса, но мастером прекрасных пародий. Да и к придуманным им монстрам относился с изрядной долей иронии, рассматривая свои творения исключительно как средство заработка.

Сто лет спустя выясняется: смеяться, увы, не над чем... И больше не берёт оторопь, почему при столь простой и очевидной картине так живуч миф о «Некрономиконе». Те, кто верит в существование ужасной книги, владеющей ключами к могуществу тёмных сил, вовсе не безумцы и наверняка понимают, какой непереносимый удар по хрупкой психике человека может нанести параноидальный, невротический страх перед жизнью.

В моду вошли различные чёрные культы, в которых образы вампиров, злых духов и демонов окружены романтическим флёром, а сатана представляется символом могущества и свободы. Интернет буквально пестрит не только описанием ритуалов и магических формул для заклинаний сил тьмы, но и объявлениями: «продам душу дьяволу», «хочу продать душу дьяволу за деньги», «продам душу дорого» и другими подобными. И не приходится сомневаться - души эти молоды и, скорее всего, одиноки.

Как не вспомнить фантазмы Лавкрафта о злобном божестве Ктулху: «Культ этот не умрёт до тех пор, пока звёзды вновь не придут в правильное положение и тайные жрецы не призовут Ктулху из его могилы, дабы он вдохнул жизнь в своих подданных и снова воцарился на земле. Время это будет легко распознать, ибо тогда человечество уподобится Великим Древним: вольным и диким, не ведающим различия между добром и злом, не признающим законов и морали; и все люди станут кричать, убивать и веселиться. Освобождённые Древние научат их новым способам кричать, убивать и веселиться, и вся земля запылает в огне экстаза и свободы».

В одном из «Некрономиконов», выложенных в Интернете, приведено заклинание, обращенное к Ктулху, заканчивающееся такими словами: «В жилище своём в Р'лиех мёртвый Ктулху ожидает во сне, но он восстанет, и царство его вновь наступит на Земле».

Выходит, Ктулху уже разбужен?

Татьяна Соловьёва