Мы забываем, что перед нами человек, а не “сволочь, опять нажрался!”

Зависимостью болеет вся семья

Множество семей сейчас страдают от проблем связанных с алкогольной, наркотической, игровой и компьютерной зависимостью, а также от того что подростки или даже взрослые мужчины лежат на диване и ничего не делают. Почему я говорю “семей”? Почему не сказал: “Он пьянствует изо дня в день и это продолжается много лет!”, почему не так: “Она принимает наркотики и не бывает дома ночами!”, почему не: “Он лежит на диване и не хочет ничего!”? Потому что страдает и болеет не один человек, но вся семья в целом.

Это приходится признать, если смотреть на проблему более внимательно и вдумчиво. И в этом нужно разбираться, поскольку если не меняется вся семья, но мы требуем изо всех сил изменений от одного только страждущего – проблема начинает перетекать из одной формы в другую.

Он пил, бросил, но теперь играет в автоматы. Смотрит целыми днями телевизор. Наркотиков нет, но ссоры и раздражение из дома никуда не делись. Перестал сидеть в онлайн-играх, работает – семь дней в неделю, все казалось бы очень неплохо, но где же тепло, где любовь, где единство, где радость? Нет такого, просто все нормально.

Много об этом сейчас говорят и пишут. Но мало говорят о семье как едином живом организме и тех ошибках которые совершают родственники в общении с зависимыми, в поведении и просто внутреннем своем отношении к ним. Весь фокус внимания сосредоточен на том кто ведет себя неправильно, человек играет или пьет – значит он и только он виноват, значит он не прав и в нем все причины наших проблем.

Но в семье здоровой, в семье живой и любящей, там где люди доверяют друг другу и восприимчивы к чужой боли такого бы не случилось, согласны? А если бы и случилось то развивалось бы иначе, не так стремительно, страшно и разрушительно для нервов и всех других сфер.

Почему же диалог стал невозможен

Для того чтобы стало немного яснее, почему именно семья, а не “он”, приведу пример:

Сын сидит дома в наушниках, играет в компьютер. В квартиру входит усталая и раздраженная мать. Бросает на пол сумки с продуктами и начинает ходить по квартире, хлопать дверями, громыхать посудой и стучать дверцами шкафов. И в этих звуках, в ее шагах и движениях, во всем что она делает, буквально в воздухе рядом с ней висит раздражение и отчаяние, за ней неотступно следуют по пятам тревога, беспокойство и страх.

Сын слышит все это и понемногу сжимается, съеживается, еще больше уходит в игру. А она делает все словно с вызовом, с болью и внутренней тяжестью. Топает и шумит вокруг. Наконец, мать останавливается возле сына и вроде бы ему, но в тоже время и как бы в сторону, словно неживому почти предмету, опустив плечи и тряхнув головой, произносит взвинченно: “Ну что, сидишь!?”. И продолжает дальше ходить. Сын вжимается в кресло, все быстрее двигает мышкой. Наконец, мать не выдерживает, подходит и громко кричит: “Нет, невозможно!!! Ты посмотри, до чего ты довел себя!!! Нет, ну ты посмотри!!!”.

Мне не хочется сейчас сводить все к неким шаблонам, ставить диагнозы, говорить что это созависимость и так далее. Разбирать это все по треугольнику Картмана, вешать ярлыки и прочее. Я пытаюсь просто заглянуть внутрь человека и поэтому задам вам вопросы: в каком состоянии здесь находился сын, готов ли он был услышать свою маму в таком виде? И вообще — мать, в каком состоянии была она? Ее состояние и поведение можно назвать здоровым и естественным?

Но как же так, ведь она устала, ей больно, ей плохо, как же так, что же она должна делать? Выясним. Но для начала, стоит признать – диалог в данной ситуации между матерью и сыном невозможен. И до естественных поступков здесь далеко.

Потому что есть один вопрос: как исправить его

Давайте по-честному, скажем прямо. Родственники в этих ситуациях тоже не невинные овечки. Хотя изо всех сил пытаются ими быть. “Он лентяй, он оскорбляет меня, унижает, не слушается, презирает, безразличен”. Всюду и везде только он. И один вопрос в мозгу, одна только жилка бьется: “Как!? Как исправить его? Его, его, его”. Словно под гипнозом: “Вылечить, поднять с дивана, женить, заставить работать”. Каждый день одно и тоже, один и тот же круг однообразных мыслей.

Значит не овечки. Что же они тогда волки что ли? Гады такие, играть и пить ему не дают? Нет, конечно. Здесь немного иначе. Просто заблудились все. Вся семья. Несчастные люди попали в сети, трепыхаются и мечутся не в силах найти выход. И не желая признавать общую, именно общую ответственность, семью как единую и живую систему, в которой каждый вносит свою лепту и каждый может как вредить, так и помогать, и да, в таких ситуациях, когда в доме зависимый – никто не застрахован от ошибки.

Я тоже здесь вот умничаю, пишу, но и я могу такую же ошибку совершить. Нам так проще почему-то. Мы все это делаем почти неосознанно, как роботы. На автомате. По привычке. А еще потому, что этот водоворот, который тянет всю семью в черную и жуткую воронку затягивает быстро и стремительно, а путь изменений требует борьбы и осмысления. Надо выплывать. Но кому охота меняться-исправляться? Тем более когда “он бездельник, он пьяница, он разрушил мне жизнь!”.

Но жизнь какую? Как правило весьма прозаическую: дом – работа – работа – дом. Серую и унылую по сути. Без смысла. Так может тогда и хорошо, что это случилось? Приходится думать, приходится искать, говорить и бегать, действовать, а не прятаться в ватной, сонной повседневности.

И мы забываем, что перед нами человек

Мы забываем что они тоже люди. Живые и настоящие. Перед нами личность, человек, а не “Сволочь, опять нажрался!”, не “Все играешь? А я работаю!”, и не: “Опять с дружками своими…” и не: “Что ты наделал, посмотри!”. Хорошо если в этих словах, вы узнали себя и вас это покоробило. Что-то здесь не так, правда? Ну ладно, хорошо, мы поумнели, мы прочитали книжки про созависимость, стали говорить тише, спокойнее, умными фразами, пытаемся убеждать, порой взорвемся и снова убеждаем, по схеме и по науке.

Но он, нет, не сволочь уже конечно, просто раздолбай, опять не слышит меня! Ну как же вбить в эту дурную голову правильные установки и здоровые ценности – все как и сказал психолог! Я ж все правильно делаю, но он, он, он, он, вы слышите да? “Он не изменился!”.

Больно, действительно больно это сознавать, но все происходит именно так. Когда мы говорим с нашими зависимыми в ход идет все: любые средства, аргументы и факты, правильные и не очень, умные и спонтанные, открытые и хитрые ходы.

Мы делаем все, но напрочь, просто наотрез забываем, как в бесконечную пустоту какую-то отправляем слова: “Я тебя люблю”, “Мне больно за тебя, сынок”, “Я за тебя очень переживаю”. Мы никогда это не говорим. А ведь это самое естественное что только может быть когда человек болен.

И он не хочет жить нашей жизнью, которая пуста и неинтересна

Поэтому не хочет он жить нашей жизнью. И живет еще хуже. А у нас “работа – дом”. Вроде ничего, но так-то тоже б запила если честно. Тоже хочу ничего не делать. Не виноват он конечно, да и я тоже, все поняла —  просто жизнь такая. И снова круг и снова пустота.

На самом деле это трагедия, когда человек не спрашивает себя: “Что я, именно я и никто другой делаю не так?”, “В чем моя ошибка?”, “Почему я не меняюсь?”, “Почему от меня не исходит тепло, радость, любовь?”, ”Почему со мной просто неинтересно?”, в конце концов.

Может потому что у меня нет интересов? Вообще никаких, кроме одного телешоу? Да не, нет, просто он опять пьяный, вот и мне нехорошо. Какие уж тут…интересы. Тоже мне.

И эти вопросы, тоже повисают в пустоте… Почему? Вот почему так? А просто сложно увидеть себя со стороны. Как мы недовольно над ними стоим, раздраженно глядим, обвинительно опираемся на стол, требовательно нависаем и не верим что он поправится. Я вот тоже не вижу себя. Пишу, а может криво пишу?… Не зря же говорят иногда: “Просите Бога чтобы дал видеть свои грехи”.

Как страшно, как больно это, как не хочется. Мне еще страшнее чем вам. Я тоже сильно этого стесняюсь и не люблю – ошибок своих, гордыни своей и прочего. Но знаю точно, в любом случае – если вы начнете меняться, вы поможете ему – вашему пьяному, играющему или диванному страждущему. Именно таким путем. Разбираясь в причинах, разбираясь в себе. Если идти в эту сторону, если начать с себя, измения будут, так не бывает, чтобы ну совсем и вообще никаких не было. Будут. Помощь идет. Если вы тоже за ней идете.