Шпицберген: Хранилище судного дня

На карте мира осталось несколько точек, куда ещё не проник коронавирус. И дай бог им продержаться и дальше. От Европы до этих оазисов здоровья очень далеко. За исключением одного. И находится он как раз на территории европейского государства. Называется этот оазис — архипелаг Шпицберген.

С вещами на выход

По общему мнению, власти архипелага проявили расторопность и вовремя перекрыли доступ на свою землю. Благо сделать это не так уж трудно. Шпицберген принадлежит Норвегии, но отделен от неё северными морями. Климат на архипелаге суровый, потому там живёт не так уж много народу. В летний сезон набирается примерно 2700 человек, а к зиме все, кто на краткосрочном контракте, возвращаются на материк, и наблюдать северное сияние остаются около 1500 человек. Изолировать их от внешнего мира можно очень быстро. Что и было сделано.

Как только объявили о глобальной вирусной угрозе и Норвегия закрылась на карантин, всем иностранным туристам на Шпицбергене (а их на тот момент набралось 130 человек) было велено собрать вещи и подготовиться к возвращению домой. Утром 16 марта всех «понаехавших» разом вывезли спецсамолетом с территории архипелага. На месте остались только постоянные жители и те, кто командирован на долгий срок. Для дальнейшего посещения Шпицбергена были установлены очень строгие правила. Если кому кровь из носу надо было попасть в самый северный город Норвегии — Лонгйир, он должен был честно прокарантинить на материке полные две недели. А потом после перелёта ещё те же две недели просидеть в изоляции уже на месте. И жёсткие меры полностью себя оправдали: до сих пор на архипелаге не заболел ни один человек! Так для людей, в силу обстоятельств оставшихся на Шпицбергене, эта суровая обитель стала спасительным бункером.

В чреве горы

«Ну прямо Ноев ковчег!» — воскликнет кто-то. И будет недалёк от истины — вот по какой причине: именно на Шпицбергене хранятся — и даже не по паре, как в Библии, а значительно больше! — семена всех самых важных на планете сельхозкультур. Для них в 2008 году силами мировых держав был построен специальный бункер. Он так и называется — Всемирное семенохранилище. Громадный тоннель уходит внутрь горы на 120 метров. На поверхности можно увидеть только дверь, на которую жаждет взглянуть каждый шпицбергенский турист. Все ценное содержимое бункера разложено по принципу матрёшки: семена лежат в конвертах, конверты — в пластиковых пакетах, а те — в контейнерах. Эти контейнеры занимают отведённые им места на полках в отдельных отсеках, принадлежащих разным странам. Отсеки разделены шлюзами, которые наглухо запираются противовзрывными дверями. Всего в чреве горы находятся три зала, из них на данный момент используется только один. Хранилище рассчитано на 2, 25 млрд, семян, а пока в нём собрано немногим больше 900 тысяч. Но даже этого количества уже хватит на тот случай, если вдруг — не дай бог! — на планете произойдёт гигантский катаклизм и выжившим понадобится заново обеспечивать себя пропитанием. Главное, чтобы осталось место, где эти семена можно сеять…

А недавно на Шпицбергене появился ещё один банк — программного обеспечения с открытым исходным кодом. Инженеры компьютерных компаний собрали 21 терабайт информации (1 терабайт — 1024 гигабайта), которая тоже может понадобиться на «тот самый» случай. Это коды операционных программ Windows, Linux, Android и 6 тысяч приложений. Их записали на специальные накопители и незадолго до пандемии доставили на архипелаг. Как и семена растений, компьютерная информация будет храниться глубоко под землёй в условиях вечной мерзлоты. Для нового банка была выбрана старая угольная шахта недалеко от семенного банка.

К счастью, для людей, прячущихся от коронавируса, сооружать защитный бункер ещё в какой-нибудь шахте не пришлось. Но если понадобится, место для него найдётся. Ведь шахт на архипелаге предостаточно. И почти все они брошены. Уголь, который когда-то активно продавали в разные страны, теперь нужен только для того, чтобы отапливать жильё местных жителей.

Жить и радоваться!

А теперь представим гипотетическую ситуацию: Шпицберген остался единственным местом на Земле, где нет коронавируса. Смогут ли на нём выжить оставшиеся люди? Учитывая вышеизложенное — вполне. Да к тому же, в отличие от потерпевших кораблекрушение, они обеспечены всем необходимым. Жилища есть? Есть. Одежда есть? Есть. Машины есть. Снегоходы есть. Да ещё много чего, в том числе уголь в качестве топлива. Когда выйдут из строя гаджеты, люди воспользуются цифровым банком. А если вскрыть один из контейнеров с семенами, можно начать выращивать в оранжереях, к примеру, помидоры… А рыба в море? А морские котики? Охотиться на всякую мясную живность сумеет любая семья, ведь даже огнестрельное оружие на архипелаге есть, причём в избытке. Каждого человека, включая безусого студента, вновь прибывшего на архипелаг (за исключением туристов), обязывают приобретать ружьё, чтобы отстреливаться от… белых медведей.

Да, на Шпицбергене этот хищник представляет реальную угрозу. Медведей на всех островах архипелага очень много, и они нередко выходят к человеческому жилью. Потому без ружья отправляться куда-нибудь в белые просторы «на пикник» запрещается. Правда, и убивать зверя без веских обоснований нельзя. Белый мишка внесён в Красную книгу, и каждый случай его убийства отдельно рассматривается властями.

Подтверждением тому, что на Шпицбергене в изоляции от остального мира вполне можно выжить, служит абсолютно реальная история из прошлого. В 1743 году на острове Эдж высадились четверо русских зверобоев во главе с кормщиком Алексеем Химковым. Их судно затёрло льдами, и у моряков не осталось почти никаких припасов. Тем не менее сам остров дал им кров и еду. Они обнаружили родники с чистой водой. И избу с печью, которую кто-то построил тут до них! С помощью рогатины и лука со стрелами, которые они сделали из деревянных обломков, выброшенных на берег, а также единственного ружья и топора поморы сумели добывать себе живность — медведей, моржей, тюленей, песцов. А это мясо и шкуры. В результате моряки прожили на острове 6 лет (!) и дотянули до счастливого дня, когда их подобрало проходившее мимо русское торговое судно. Правда, один из четверых умер от цинги. Но ведь у них «под рукой» тогда ещё не было семенохранилища.

Только не умирать!

Словом, Шпицберген словно специально создан для того, чтобы на нём спрятались люди в случае глобальной угрозы. Вот только одна проблема всё же имеется. И это — мусор. В условиях вечной мерзлоты он не разлагается. А значит, будет копиться и копиться. По этой причине нынешние жители архипелага вынуждены соблюдать жёсткие правила. Мусор здесь не сваливают на полигоны и не закапывают. Единственный способ от него избавиться — это вывезти на континент. А потому пищевые отходы складывают в специальные контейнеры: они снабжены крепкими крышками и запорами, чтобы белые медведи не учуяли запах и не попытались влезть внутрь. А «непахучий» мусор — автомобили, снегоходы, мебель — отправляют за деньги на свалку, где он хранится до тех пор, пока его не заберёт грузовой самолёт. Ещё более рациональный способ утилизации — передать подержанные вещи другому человеку. Что и делается периодически на местной барахолке.

Вывозной утилизации подлежат не только бытовые отходы, но и… тяжело больные люди. На архипелаге нет такой больницы, где можно было бы полноценно лечить серьёзные недуги. А потому всех таких пациентов отправляют на материк. Как и рожениц. А если не успеют? А если человек умрёт? Покойника тоже вывозят на материк… Дело в том, что хоронить на Шпицбергене в условиях вечной мерзлоты крайне нежелательно. Тело не разлагается, а мумифицируется. Со временем лёд выталкивает его на поверхность, и когда наступит лето (хотя и прохладное, но все же), белые медведи учуют покойника и захотят им полакомиться. Впрочем, официального закона, запрещающего умирать на Шпицбергене, нет. А потому и наказания за его нарушение тоже нет. В общем, если что, вас не оштрафуют…

Территория мира

Стало быть, повезло тем, кто в лихую годину оказался на Шпицбергене. Кстати, среди тамошних жителей есть и наши соотечественники. Ведь этот архипелаг обладает особым статусом. По сути он является эдакой «территорией мира», хотя и формально принадлежит Норвегии. В 1920 году был подписан Шпицбергенский трактат, согласно которому на архипелаге запрещены военные базы, а страны-подписанты имеют право работать на нём и при этом жить по законам своей родины. И таких стран около пятидесяти!

Но в результате здесь прочно «окопались» лишь два фигуранта — сами норвежцы и мы, россияне. У норвежцев три поселения, среди которых и столица архипелага Лонгйир. У нас тоже три поселения во главе с Баренцбургом, и все они шахтёрские. А для других «собственников» Шпицбергена его территория скорее политически-виртуальная, чем реальная. Правда, когда в 1993 году открылся Свальбардский международный университет, прочие страны начали проявлять интерес к архипелагу и посылать на учёбу своих студентов. Но посёлков своих не построили. О чем, наверное, сейчас горько сожалеют…